Чтобы не случилось сказал лошадям
Опубликовано: 23.04.2024
Что бы ты ответил Рыжухе на ее вопрос?
Я не совсем понимаю, почему автор-рассказчик не стал отвечать на такой простой вопрос Рыжухи, вопрос который занимал несмотря на все насмешки и остальных лошадей - они даже траву жевать перестали, прислушиваясь к словам рассказчика. Ведь спросила его Рыжуха в принципе об очень простой вещи - жилось ли в прошлом лошадям хорошо, были ли такие времена, когда лошади были счастливы, когда их не гнобили и не издевались над ними.
И автор знал ответ - такие времена были. Он сам вспоминает о этих временах. Но некий стыд за собственное предательство, как человека, не дал ему сказать правду.
А я бы все равно сказала правду - да, эти времена были и может быть они еще вернутся. Пусть не сейчас, но ваши жеребята будут жить лучше, они снова будут любимы и их будут холить и нежить, ими будут гордиться и ценить как величайшее сокровище.
Я бы постаралась подарить лошадям надежду, ведь без надежды только и остается лошадиная тоска, что лошадям, что человеку.
Вопрос действительно сложный.
Автор рассказа не стал говорить лошадям правду, а отшутился и ушел. Он почувствовал, что потерял доверие лошадей.
Наверно, лучше все-же руководствоваться пословицей:
Что бы я ответила Рыжухе?
Сказала бы правду. Но правду нужно сказать так, чтобы не повергнуть лошадей в еще большую тоску. А как это, вот это действительно вопрос..
По крайней мере совесть человеческая будет чиста. Хотя и стыдно за плохое отношение людей к лошадям. Но что уж есть, такова жизнь и какой смысл ее скрывать.
Все-таки есть и люди, которые относятся к животным очень хорошо. Возможно этим можно было бы лошадь утешить. Хоть у нее тяжелая судьба, но есть и те, кто в любви и почете.
Читая, со стороны легко осуждать главного героя, который не сказал правды, как от него ждали. Кажется, что персонаж Абрамова из рассказа "О чем плачут лошади" мог поступить правильно, красиво, рассказать все то, что пронеслось в его мыслях после вопроса Рыжухи. А произошло следующее. Увидев знакомую лошадь, тот удивился, что та не рада ему, как обычно. Может быть, не узнает, вернувшись с дальнего покоса? Дело, действительно, связано с дальним покосом, на котором побывала лошадь. Там от старой кобылы она узнала про другие времена, когда ценили лошадей, уважали их труд, старались заботиться и даже отдавали еду, полагая, что самому-то можно потерпеть до утра, а вот лошади надо хорошо питаться, отдавали последний хлеб! И лошадь, воодушевленная, пела песню о другой лошадиной жизни. Но другие лошади просили замолчать, поэтому та плакала.
Персонаж Абрамова вспоминает, как праздновали Маслницу, что тот день не обходился без гуляний, без забав и без конных упряжек, какие другие, в самом деле были времена! Но вслух говорит совсем другое!
Человек чувствует ответственность, но не в состоянии признаться, он не выдерживает взгляда животного и не может правду сказать, поэтому за наигранной веселостью прячет истинное настроение, уходит прочь. И сразу жалеет.
Главному герою трудно был ответить на прямой вопрос Рыжухи.
Чтобы ответить, надо попасть в такую же ситуацию. Главный герой понимает, любит и заботится о лошадях, но даже он не смог правду сказать, хотя ему близки эти животные, трогают их беды.
Чтобы знать, надо оказаться на его место, прочувствовать ситуацию. Конечно, ему стоило говорить все, как есть: и Рыжуха, и остальные лошади ждали его ответа. Но рассуждать всего проще. Быть может, на этом примере кто-то одумается и в похожей ситуации поступит, как надо, благодаря произведению Абрамова Ф. А.!
В школьной программе за 7 класс есть такое произведение и такой вопрос.
Почему после прочтения произведения об этом не поговорят в классе и коллегиально не выявят суть – я не знаю! Ведь, кажется, очевидно – дискуссия бы привела к более глубокому пониманию, заставила бы детей рассуждать, возможно, даже спорить. Скорее всего нашлось бы много разных мнений… Загадочная нынешняя система образования предлагает одно – на домашнее обучение! Дома разбирайтесь.
Слог у Маяковского не слишком простой, понять его современным детям непросто. Даже не современным… Мне тоже было в свое время сложно.
Почему то помню в собственной школе разбор этого стиха. Читала сама учительница. Потом все непонятности пояснила, что, почему, как! И мы рассуждали, дополняли, сочувствовали вместе с ней. Учились состраданию и доброму отношению.
Может поэтому в моем классе все читали с удовольствием? И без проблем выявляли проблему, и суть произведения?
Дорогие учителя, вы же учителя. Или просто пришли выслушать от детей, чему их родители научат?
Я не понимаю нашу современную систему образования.
Итак, о чем стих? Кроха, собственно уже не кроха, сын, прочитал и пояснил, что о лошади, о том, что она упала, а потом встала и пошла дальше.
Спрашиваю, все понятно?
Половина слов непонятно, но общий смысл – уловил.
Говорю, в школе разбирали?
Нет! Даже не читали!
Про обледеневшую улицу поняли, про то, как по ней скакала лошадь тоже.
Поскользнулась, очень больно упала (Круп – вся мышечная задняя часть тела коня, где сосредоточена основная двигательная сила).
Первая загвоздка после строчек
«штаны пришедшие Кузнецким клёшить,
Тут пришлось рассказать, что произведение написано по реальному событию – на Кузнецком мосту (название улицы) упала лошадь, и все это поэт наблюдал лично (во всяком случае, так мне рассказывала моя учительница).
В этом отрывке «штаны пришедшие Кузнецким клешить» - это люди, прохожие, которые шли по Кузнецкому мосту. После события зеваки остановились – «сгрудились».
Собрались зеваки и начали смеяться.
«…смех зазвенел и зазвякал:
Приятно было лошади? А тебе было бы приятно на месте лошади?
Очевидный ответ. И уже пошла жалость, и сочувствие потихоньку включилось.
Поэт подошел и увидел, что лошадь плачет. Возможно, даже не от боли, а от этого ужасного отношения.
И тогда он поставил себя на место этой лошади, разделил ее боль, ее обиду.
чего вы думаете, что вы их плоше?
все мы немножко лошади,
каждый из нас по-своему лошадь».
Правильно он поступил? А ты бы пожалел лошадь?
Конечно! Каждый человек время от времени попадает в такие ситуации. И как нужно и важно в этот момент получить в ответ не насмешку, а сочувствие и поддержку.
Важно в любом возрасте!
И вот тогда, когда тебя поняли и поддержали – можно идти дальше по жизни, тогда не страшно и даже не больно!
Лошадь, встала и как будто стала опять веселым жеребенком.
«..И все ей казалось —
и работать стоило.»
О чем же произведение?
О добре, о сочувствии, о понимании и поддержке, в которых нуждаются в трудной ситуации лошади и не только они. О том, что нельзя смеяться над упавшим, над попавшем в беду. Нужно обязательно помочь. Иногда доброго слова бывает достаточно.
«..все мы немножко лошади…»
На все прочтение и объяснение, на понятие и принятие, даже на некоторые споры у меня с ребенком ушло не больше 15 минут.
Мне не трудно! НО! Моя работа воспитывать.
Работа учителя учить!
Владимир Маяковский
Хорошее отношение к лошадям
Били копыта. Пели будто:
за зевакой зевака,
штаны пришедшие Кузнецким клёшить,
смех зазвенел и зазвякал:
голос свой не вмешивал в вой ему.
за каплищей каплища
по морде катится,
прячется в ше́рсти.
И какая-то общая
плеща вылилась из меня
и расплылась в шелесте.
чего вы думаете, что вы их плоше?
все мы немножко лошади,
каждый из нас по-своему лошадь».
и не нуждалась в няньке,
может быть, и мысль ей моя казалась пошла́,
Били копыта,
Пели будто:
— Гриб.
Грабь.
Гроб.
Груб.-
Ветром опита,
льдом обута
улица скользила.
Лошадь на круп
грохнулась,
и сразу
за зевакой зевака,
штаны пришедшие Кузнецким клёшить,
сгрудились,
смех зазвенел и зазвякал:
— Лошадь упала!
— Упала лошадь! —
Смеялся Кузнецкий.
Лишь один я
голос свой не вмешивал в вой ему.
Подошел
и вижу
глаза лошадиные…
Улица опрокинулась,
течет по-своему…
Подошел и вижу —
За каплищей каплища
по морде катится,
прячется в шерсти…
И какая-то общая
звериная тоска
плеща вылилась из меня
и расплылась в шелесте.
«Лошадь, не надо.
Лошадь, слушайте —
чего вы думаете, что вы сих плоше?
Деточка,
все мы немножко лошади,
каждый из нас по-своему лошадь».
Может быть,
— старая —
и не нуждалась в няньке,
может быть, и мысль ей моя казалась пошла,
только
лошадь
рванулась,
встала на ноги,
ржанула
и пошла.
Хвостом помахивала.
Рыжий ребенок.
Пришла веселая,
стала в стойло.
И всё ей казалось —
она жеребенок,
и стоило жить,
и работать стоило.
Анализ стихотворения «Хорошее отношение к лошадям» Маяковского
Стихотворение «Хорошее отношение к лошадям» — яркий пример творческого своеобразия таланта Маяковского. Поэт был сложной противоречивой личностью. Его произведения не укладывались в принятые стандарты. В царской России движение футуристов резко осуждалось. Маяковский горячо приветствовал революцию. Он верил, что после государственного переворота жизнь людей кардинально изменится, причем в несравненно лучшую сторону. Поэт жаждал перемен не столько в политике, сколько в сознании человека. Его идеалом было очищение от всех предрассудков и пережитков буржуазного общества.
Но уже первые месяцы существования советской власти показали, что подавляющая масса населения осталась прежней. Смена режима не произвела революции в сознании человека. В душе Маяковского растет непонимание и неудовлетворенность результатами. Впоследствии это приведет к тяжелому душевному кризису и самоубийству поэта.
В 1918 г. Маяковский написал стих «Хорошее отношение к лошадям», которое выбивается из общего ряда хвалебных произведений, созданных в первые дни революции. В период, когда ломке подвергаются существенные основы государства и общества, поэт обращается к странной теме. Он описывает свое личное наблюдение: на Кузнецком мосту упала обессилевшая лошадь, что моментально собрало кучу зевак.
Маяковский поражен ситуацией. В стране происходят грандиозные перемены, влияющие на ход мировой истории. Происходит строительство нового мира. Между тем в центре внимания толпы – упавшая лошадь. А самое печальное в том, что никто из «строителей нового мира» не собирается помочь бедному животному. Раздается оглушительный смех. Из всей огромной толпы сочувствие и сострадание испытывает один поэт. Он способен по-настоящему увидеть «глаза лошадиные», наполненные слезами.
В обращении лирического героя к лошади заложена основная мысль произведения. Равнодушие и бессердечие людей привели к тому, что человек и животное поменялись местами. Лошадь обременена тяжелым трудом, она на общих основаниях с человеком вносит свой вклад в совместное нелегкое дело. Люди же проявляют свою животную натуру, насмехаясь над ее страданиями. Лошадь для Маяковского становится ближе и роднее, чем окружающий его «человеческий мусор». Он обращается к животному с теплыми словами поддержки, в которых признается что «все мы немножко лошади». Человеческое участие придает лошади силы, она самостоятельно встает и продолжает свой путь.
Маяковский в своем произведении критикует людей за черствость и равнодушие. Он считает, что только взаимная поддержка и помощь помогут его согражданам преодолеть все трудности и не утратить человеческий облик.
Федор Абрамов О чем плачут лошади
Всякий раз, когда я спускался с деревенского угора на луг, я как бы вновь и вновь попадал в свое далекое детство — в мир пахучих трав, стрекоз и бабочек и, конечно же, в мир лошадей, которые паслись на привязи, каждая возле своего кола.
Я частенько брал с собой хлеб и подкармливал лошадей, а если не случалось хлеба, я все равно останавливался возле них, дружелюбно похлопывал по спине, по шее, подбадривал ласковым словом, трепал по теплым бархатным губам и потом долго, чуть не весь день, ощущал на своей ладони ни с чем не сравнимый конский душок.
Самые сложные, самые разноречивые чувства вызывали у меня эти лошади.
Они волновали, радовали мое крестьянское сердце, придавали пустынному лугу с редкими кочками и кустиками ивняка свою особую — лошадиную — красоту, и я мог не минутами, часами смотреть на этих добрых и умных животных, вслушиваться в их однообразное похрустывание, изредка прерываемое то недовольным пофыркиванием, то коротким всхрапом — пыльная или несъедобная травка попалась.
Но чаще всего лошади эти вызывали у меня чувство жалости и даже какой-то непонятной вины перед ними.
Конюх Миколка, вечно пьяный, иногда и день и ночь не заявлялся к ним, и вокруг кола не то что трава — дернина была изгрызена и выбита дочерна. Они постоянно томились, умирали от жажды, их донимал гнус — в затишные вечера серым облаком, тучей клубился над ними комар и мошкара.
В общем, что говорить, — нелегко жилось беднягам. И потому-то я как мог пытался скрасить, облегчить их долю. Да и не только я. Редкая старушонка, редкая баба, оказавшись на лугу, проходила мимо них безучастно.
На этот раз я не шел — бежал к лошадям, ибо кого же я увидел сегодня среди них? Свою любимицу Клару, или Рыжуху, как я называл ее запросто, по-бывалошному, по обычаю тех времен, когда еще не было ни Громов, ни Идей, ни Побед, ни Ударников, ни Звезд, а были Карьки и Карюхи, Воронки и Воронухи, Гнедки и Гнедухи — обычные лошади с обычными лошадиными именами.
Рыжуха была тех же статей и тех же кровей, что и остальные кобылы и мерины. Из породы так называемых мезенок, лошадок некрупных, неказистых, но очень выносливых и неприхотливых, хорошо приспособленных к тяжелым условиям Севера. И доставалось Рыжухе не меньше, чем ее подругам и товарищам. В четыре-пять лет у нее уже была сбита спина под седелкой, заметно отвисло брюхо и даже вены в пахах начинали пухнуть.
И все-таки Рыжуха выгодно выделялась среди своих сородичей.
На некоторых из них просто мочи не было смотреть. Какие-то неряшливые, опустившиеся, с невылинялой клочкастой шкурой, с гноящимися глазами, с какой-то тупой покорностью и обреченностью во взгляде, во всей понурой, сгорбленной фигуре.
А Рыжуха — нет. Рыжуха была кобылка чистая, да к тому же еще сохранила свой веселый, неунывающий характер, норовистость молодости.
Обычно, завидев меня, спускающегося с угора, она вся подбиралась, вытягивалась в струнку, подавала свой звонкий голос, а иногда широко, насколько позволяла веревка, обегала вокруг кола, то есть совершала, как я называл это, свой приветственный круг радости.
Сегодня Рыжуха при моем приближении не выказала ни малейшего воодушевления. Стояла возле кола неподвижно, окаменело, истово, как умеют стоять только лошади, и ничем, решительно ничем не отличалась от остальных кобыл и коней.
«Да что с ней? — с тревогой подумал я. — Больна? Забыла меня за это время?» (Рыжуха две недели была на дальнем сенокосе.)
Я на ходу стал отламывать от буханки большой кусок — с этого, с подкормки, началась наша дружба, но тут кобыла и вовсе озадачила меня: она отвернула голову в сторону.
— Рыжуха, Рыжуха… Да это же я… я…
Я схватил ее за густую с проседью челку, которую сам же и подстриг недели три назад — напрочь забивало глаза, притянул к себе. И что же я увидел? Слезы. Большие, с добрую фасолину, лошадиные слезы.
— Рыжуха, Рыжуха, да что с тобой?
Рыжуха молча продолжала плакать.
— Ну, хорошо, у тебя горе, у тебя беда. Но ты можешь сказать, в чем дело?
— У нас тут спор один был…
— У нас, у лошадей.
— У вас спор? — удивился я. — О чем?
— О лошадиной жизни. Я им сказала, что были времена, когда нас, лошадей, жалели и берегли пуще всего на свете, а они подняли меня на смех, стали издеваться надо мной… — и тут Рыжуха опять расплакалась.
Я насилу успокоил ее. И вот что в конце концов рассказала она мне.
На дальнем покосе, с которого только что вернулась Рыжуха, она познакомилась с одной старой кобылой, с которой на пару ходила в конной косилке. И вот эта старая кобыла, когда им становилось совсем невмоготу (а работа там была каторжная, на износ), начинала подбадривать ее своими песнями.
— Я в жизни ничего подобного не слыхала, — говорила Рыжуха. — Из этих песен я узнала, что были времена, когда нас, лошадей, называли кормилицами, холили и ласкали, украшали лентами. И когда я слушала эти песни, я забывала про жару, про оводов, про удары ременки, которой то и дело лупил нас злой мужик. И мне легче, ей-богу, легче было тащить тяжелую косилку. Я спрашивала Забаву — так звали старую кобылу, — не утешает ли она меня. Не сама ли она придумала все эти красивые песни про лошадиное беспечальное житье? Но она меня уверяла, что все это сущая правда и что песни эти певала ей еще мать. Певала, когда она была сосунком. А мать их слышала от своей матери. И так эти песни про счастливые лошадиные времена из поколения в поколение передавались в ихнем роду.
— И вот, — заключила свой рассказ Рыжуха, — сегодня утром, как только нас вывели на луг, я начала петь песни старой кобылы своим товаркам и товарищам, а они закричали в один голос: «Вранье все это, брехня! Замолчи! Не растравляй нам: душу. И так тошно».
Рыжуха с надеждой, с мольбой подняла ко мне свои огромные, все еще мокрые, печальные глаза, в фиолетовой глубине которых я вдруг увидел себя — маленького, крохотного человечка.
— Скажите мне… Вы человек, вы все знаете, вы из тех, кто всю жизнь командует нами… Скажите, были такие времена, когда нам, лошадям, жилось хорошо? Не соврала мне старая кобыла? Не обманула?
Я не выдержал прямого, вопрошающего взгляда Рыжухи. Я отвел глаза в сторону и тут мне показалось, что отовсюду, со всех сторон, на меня смотрят большие и пытливые лошадиные глаза. Неужели то, о чем спрашивала меня Рыжуха, занимало и других лошадей? Во всяком случае, обычного хруста, который всегда слышится на лугу, не было.
Не знаю, сколько продолжалась для меня эта молчаливая пытка на зеленой луговине под горой, — может, минуту, может, десять минут, может, час, но я взмок с головы до ног.
Все, все правильно говорила старая кобыла, ничего не соврала. Были, были такие времена, и были еще недавно, на моей памяти, когда лошадью дышали и жили, когда ей скармливали самый лакомый кусок, а то и последнюю краюху хлеба — мы-то как-нибудь выдюжим, мы-то и с голодным брюхом промаемся до утра. Нам не привыкать. А что делалось по вечерам, когда наработавшаяся за день лошадка входила в свой заулок! Вся семья, от мала до велика, выбегала встречать ее, и сколько же ласковых, сколько благодарных слов выслушивала она, с какой любовью распрягали ее, выхаживали, водили на водопой, скребли, чистили! А сколько раз за ночь поднимались хозяева, чтобы проведать свое сокровище!
Да, да, сокровище. Главная опора и надежда всей крестьянской жизни, потому как без лошади — никуда: ни в поле выехать, ни в лес. Да и не погулять как следует.
Полвека прожил я на белом свете и чудес, как говорится, повидал немало — и своих, и заморских, а нет, русские гулянья на лошадях о масленице сравнить не с чем.
Все преображалось как в сказке. Преображались мужики и парни — чертом выгибались на легких расписных санках с железными подрезами, преображались лошади. Эх, гулюшки, эх, родимые! Не подкачайте! Потешьте сердце молодецкое! Раздуйте метель-огонь на всю улицу!
И лошади раздували. Радугами плясали в зимнем воздухе цветастые, узорчатые дуги, июльский жар несло от медных начищенных сбруй, и колокольцы, колокольцы — услада русской души…
Первая игрушка крестьянского сына — деревянный конь. Конь смотрел на ребенка с крыши родного отцовского дома, про коня-богатыря, про сивку-бурку пела и рассказывала мать, конем украшал он, подросши, прялку для своей суженой, коню молился — ни одной божницы не помню я в своей деревне без Егория Победоносца. И конской подковой — знаком долгожданного мужицкого счастья — встречало тебя почти каждое крыльцо. Всё — конь, всё — от коня: вся жизнь крестьянская, с рождения до смерти…
Ну и что же удивительного, что из-за коня, из-за кобылы вскипали все главные страсти в первые колхозные годы!
У конюшни толклись, митинговали с утра до ночи, там выясняли свои отношения. Сбил у Воронка холку, не напоил Гнедуху вовремя, навалил слишком большой воз, слишком быстро гнал Чалого, и вот уж крик, вот уж кулаком в рыло заехали.
- ☹ Грусть
- 👌 Маяковский
Стихотворение «Хорошее отношение к лошадям» относится к ранней лирике Владимира Маяковского, когда поэт часто противопоставлял человеческое «Я» серости обывательской толпы. Автор описывает в стихе ситуацию с падением лошади, выражая своё недовольство безразличию и бессердечию толпы. За образом лошади поэт скрывает трудового человека, который не всегда получает должные лавры от общества, чей труд часто остаётся незамеченным.
Безразличие толпы
По сюжету стихотворения лошадь падает на скользкой городской улице, что сразу же привлекает к инциденту множество любопытных. Им абсолютно недоступно сострадание, падение животного ими воспринимается только как интересная и выходящая из ряда вон ситуация.
… и сразу
за зевакой зевака,
штаны пришедшие Кузнецким клёшить,
сгрудились…
В толпе падение вызывает только смех, один лирический герой остаётся молчалив, потому что в сердце он сострадает лошадке. Герой подходит к ломовой кляче и видит, что у неё из глаз текут слёзы, она страдает, как человек. Он обращается к животному, пытаясь его утешить, сравнивая при этом лошадей и людей.
Деточка,
все мы немножко лошади,
каждый из нас по-своему лошадь.
Все мы немножко лошади
Это сравнение не рождается на пустом месте, толпа также безразлична к упавшей лошади, как к упавшему человеку. Далеко не каждый подаст руку, большинство будет смотреть на это, как на часть аттракциона жизни.
По сути, лошадка что-то везла, возможно, именно тому человеку, который сейчас смеётся над её падением. Точно также он посмеётся, если упадёт маляр, красивший его дом, или дворник, подметающий улицу. Для обывателя есть он и окружающий мир, который его обслуживает – лошади и люди в нём не имеют отличий!
Умение вставать
Из-за появления внимания или по причине природной стойкости лошадь встаёт перед смеющейся толпой и продолжает свой ход. Она дальше тянет груз для людей, чтобы жизнь их проходила легко и беззаботно. Придя в стойло она счастлива, как счастлив рабочий завода, который отработал свою смену и знает, что его труд принесёт кому-то пользу.
Между строк Маяковский учит вставать при любом падении, не важно сколько человек смеётся над вашей ситуацией, но не стоит лежать у них на глазах на потеху. Вставайте и идите, выполняйте свой долг и знайте, что жить и работать на благо других стоит!
При чтении стихотворения у автора анализа возникали некоторые ассоциации с есенинской «Песней о собаке», но по внутреннему наполнению – это разные стихи. Маяковский много пишет между строк, сравнивая лошадь и человека, Есенин только выражает жалось к собаке и презрение к устоявшимся деревенским традициям топить щенков.
Мораль стиха
Моралью стихотворения является необходимость всегда выполнять свой долг, не обращая внимания на внешние обстоятельства. Стих учит вставать при падении и сохранять после этого жажду к жизни и работе.
Краткий анализ
Написано стихотворение в 1918 году, когда многие не видели лирики в дыму революции. В это время умение подниматься после падения особенно важно человеку, иначе жизнь его быстро сломает, и он не сможет внести должного вклада в развитие нового общества.
Написан стих в размере стихотворной лесенки, имея при этом последовательно развивающуюся композицию – от падения лошади, до потехи над этим толпы и момента, когда лошадка встала.
Украшают строки средства художественной выразительности:
- Неологизмы (например, клешить).
- Метафоры (тоска вылилась, улица опрокинулась).
- Эпитеты (рыжий ребёнок, глаза лошадиные).
Стихотворение достаточно легко читается и запоминается, поможет в его более глубоком понимании чтение строк Вениамином Смеховым в конце анализа.
Текст
Били копыта. Пели будто:
— Гриб.
Грабь.
Гроб.
Груб. —
Ветром опита,
льдом обута,
улица скользила.
Лошадь на круп
грохнулась,
и сразу
за зевакой зевака,
штаны пришедшие Кузнецким клёшить,
сгрудились,
смех зазвенел и зазвякал:
— Лошадь упала! —
— Упала лошадь! —
Смеялся Кузнецкий.
Лишь один я
голос свой не вмешивал в вой ему.
Подошел
и вижу
глаза лошадиные.
Улица опрокинулась,
течет по-своему.
Подошел и вижу —
за каплищей каплища
по морде катится,
прячется в ше́рсти.
И какая-то общая
звериная тоска
плеща вылилась из меня
и расплылась в шелесте.
«Лошадь, не надо.
Лошадь, слушайте —
чего вы думаете, что вы их плоше?
Деточка,
все мы немножко лошади,
каждый из нас по-своему лошадь».
Может быть
— старая —
и не нуждалась в няньке,
может быть, и мысль ей моя казалась пошла́,
только
лошадь
рванулась,
встала на́ ноги,
ржанула
и пошла.
Хвостом помахивала.
Рыжий ребенок.
Пришла веселая,
стала в стойло.
И все ей казалось —
она жеребенок,
и стоило жить,
и работать стоило.
Аудио от Смехова
Читайте также: