Кто такой конь людоед
Опубликовано: 23.04.2024
Мало кто задумывался над тем, что может происходить в подвальных помещениях городских больниц. «Как что? Морги же там!» — скажете вы. Или складские помещения. А может там проводятся безумные, противные природе опыты над людьми? «Ха, да такое же бывает только в кино!» — будет ваш ответ. Но если посмотреть с другой стороны, не снимают ли эти фильмы для того, чтобы честные граждане только и думали, что всякого рода доктора Франкенштейны не более, чем фантазия?
Нужно быть оставленными всеми богами, чтобы думать, что наука и государство способны отказаться от тех благ, что могут принести так называемые «противозаконные» опыты. Само собой разумеется, что никто открыто об этом не заявит, а этот ужасный факт будут всячески скрывать. Для честного человека это будет звучать отвратительно — как можно использовать людей против их воли ради каких-то научных целей? Ещё старик Кант сказал: «относись к человеку всегда только как к цели, и никогда как к средству».
Я не хочу выступить с оправданием людей, проводящих подобные опыты, просто замечу, что крупные прорывы в медицине после Второй Мировой войны были в тех странах, которые сумели завладеть медицинскими исследованиями нацистов. В Союзе подобные опыты, кстати, тоже проводились. Все видели отвратную полнометражку «Секретных материалов», что вышла в две тысячи восьмом? Поясню, там злодеями были доктора, подпольно проводившие пересадки голов. А все ли знают, что подобные эксперименты проводились ещё в шестидесятых в Советском Союзе? Имени доктора я уже не помню, но суть была в том, что он пересадил голову щенка его матери. Животное прожило несколько часов, после чего скончалось. В правительстве тогда эти опыты не приняли всерьёз — доктор покончил с собой, а исследованиями завладели американцы. Вот они сумели пересадить обезьянью голову, а где удались опыты на обезьяне, там скоро повторят эти же опыты на человеке.
Ей-богу, мне страшно представить, как такие опыты проводятся на нашей Родине! И говорит во мне не моральное чувство, а ужас перед безалаберностью русских людей. Вспоминается история с одной больницей, в которой медицинские отходы выбрасывали прямо на свалку — ошмётки кожи, мышц, куски пищеводов, желудков, сердца — всё это ели бездомные собаки, а потом, привыкнув ко вкусу человеченки, стали нападать на людей. Не удивлюсь, если из тайных лабораторий случались побеги «экспериментального материала» — какие-нибудь гибриды человека и крысы, рыскающие по помойкам в поисках пропитания.
Долгое время сам я относился к подобного рода историям как к глупым выдумкам, годным лишь для развлечения, пока сам не стал героем одной из них.
— Господи, ну что за времена пошли! — кричала какая-то старушка в переполненном трамвае. Тогда я ехал на работу — то был понедельник. Ничего хорошего не может случиться в понедельник.
Я не испытывал ни малейшего интереса к тому, что так взволновало старую ведьму. Скорее всего, она, как это в принципе любят делать старики, возмущалась по поводу «развратной молодёжи», «охамевших юнцов» и того, что «в наше время такого не было!». Любая такая сцена, на мой взгляд, являет собой предсмертную агонию умирающего прошлого. Предыдущий момент времени, уходя в небытие, никогда не может сделать это тихо и спокойно, и всегда должен показать, как он был хорош, и как плох момент, что его сменяет. Всё это не более чем пустая болтовня — новый момент времени отличен, но он не хуже и не лучше, он просто другой. Так же и «развратная молодёжь», в большинстве своём, развратна не более, чем сама эта бабуся в свои молодые года.
Но оказалось, что не чужая юность стала причиной гнева этой женщины.
— Могилу разворовали! До чего дошли! Ни в жизни людей в покое не оставляют, да и после смерти отстать не могут! — продолжала она плеваться огнём.
Я посмотрел в её сторону, и увидел, как она трясёт газётой над своей головой. К своему удивлению, я обнаружил, что это была та же газета, какую я сам купил сегодня утром. Я быстро пролистал несколько страниц вперёд, и прочитал статью о разграблении двух могил предыдущей ночь. Куда смотрел сторож, и что делали в момент грабежа сторожевые собаки — никто объяснить не мог. Можно подумать, будто сторожить мёртвых — такая тяжёлая работа.
Кому могли понадобиться два мёртвых тела? Не ожили же они и не пошли прогуляться до ближайшего бара, чтобы согреть свою навеки остывшую плоть? Да, странное сообщение, но о ещё более странных вещах говорили в новостях на следующий день. Как сейчас помню фразу, сказанную диктором: «Беспрецедентный случай произошёл сегодняшним утром — когда мать отводила свою дочку в детский сад, на них напал обезумевший конь и съел маленькую девочку».
«Что, простите?» — подумал я. Конь-людоед на улицах нашего города? Кажется, я моргнул и попал в какой-то извращённый вариант Страны чудес. Сразу вспоминается этот мультик с маленьким жёлтым животным, в чьём мире «живут только пони, которые питаются радугой». А в реальном мире живут бешеные кони, которые едят детей.
Как разумный человек, я подумал лишь о том, до каких глупостей додумываются журналисты, в погоне за сенсацией.
Любое событие, каким бы экстраординарным оно ни было, всё равно забывается, и не прошло и недели, как из моей памяти уплыли расхитители могил и хищные лошади.
Каждый год, в день рождения моего отца, я посещаю его могилу и приношу цветы. Прошло уже пять лет со дня его смерти, и я уже давно перестал его оплакивать, но визиты к его могиле стали для меня чем-то само собой разумеющимся. Если бы в какой-то год я не принёс туда цветы, то я не ощутил бы грусти или стыда, а скорее подумал, что это как-то необычно, будто я пошёл на работу дорогой, которой ещё ни разу не ходил.
И вот однажды, неся в руке букет из восьми хризантем, я шёл по центральной кладбищенской дорожке. Было уже пять часов, а кладбище закрывается в шесть, так что у меня не было времени на сентиментальные разговоры с холодным гранитным надгробием, в ожидании, что оно мне ответит голосом отца, уже давно стёршимся из моей памяти.
Я подошёл к могиле, оставил цветы, осмотрел всё вокруг, на предмет сорняков, облупившейся краски и мусора, как вдруг откуда-то раздался безумный вой, заставивший вороньё взмыть вверх и закружится над моей головой. На мгновение мне показалось, что все мертвецы в одночасье выбрались из земли, а голодные птицы слетелись, чтобы полакомиться мертвечиной.
Я огляделся, но не нашёл источника звука — на кладбище не было никого, кроме меня и стаи ворон. Скоро вой раздался вновь и теперь он не закончился так же резко, как появился, а перешёл в плач, и в голосе несчастного так явственно сквозили ноты гнева, печали и страха, что сердце моё сжалось, будто пытаясь спрятаться от этого звука в глубине моей грудной полости.
Кладбище — не самое весёлое место, но даже там этот крик боли звучал слишком печально. «Кто мог так рыдать?» — вопрошал я сам себя, и ответом мне было только злобное карканье ворон, которые словно насмехались над моим состраданием. Я попытался найти этого страдальца, ориентируясь на звук, но найдя его, я сразу покинул кладбище. Даже не знаю, как назвать то чувство, что я ощутил, когда увидел плачущего — это была какая-то смесь из страха, сострадания и отвращения. Даже немного ужаса.
Представить не могу, как сильно нужно любить человека, чтобы начать рыть землю на его могиле. «Какой силы страсть могла заставить этого человека копаться в земле, подобно собаке?» — думал я. Неужели он, как Хитклиф, решил осквернить могилу своей любимой Кэти? Я наблюдал за ним только несколько секунд — как он стоял на четвереньках, раскапывая землю руками, и разрывая голосовые связки криком, полным отчаяния. Может, мне стоило подойти к нему, успокоить, проявить какую-то участливость? Но что я мог сказать человеку, находящемуся в таком отчаянии? Видно было, что весь его мир рухнул, и никакие слова утешения не смогут его ободрить. Но всё равно, уходя оттуда, я чувствовал слабые уколы совести.
Как часто наше внутреннее моральное чувство толкает нас на поступки, которые нам лучше не совершать! Следующим утром, после визита на кладбище, я возблагодарил Бога, за то, что он не дал мне крепкую совесть и сильную эмпатию. Снова находясь в душном трамвае, я услышал голос, кажется, всё той же старушки. Она вновь причитала о том, насколько ужасные настали времена. Я вспомнил, что предыдущая её истерика была вызвана новостями в газете, которую я тут же принялся листать, ища статью об очередном ужасном происшествии. И когда я нашёл её, по спине моей пробежал табун мурашек. Неделю спустя после осквернения могил преступники вернулись и продемонстрировали всю свою циничность — они бросили одно из тел рядом с его могилой, да ещё и убили сторожа, оставив его труп там же. Рядом со статьёй помещалась фотография осквернённой могилы — той, в которой вчера рылся тот безумный. Ниже была прижизненная фотография человека, похороненного в этой могиле — стоит ли говорить, что именно он и был этим самым безумцем.
Все мои мысли смешались, словно в моём сознании произошло землетрясение магнитудой в тысячу баллов. Неужели моя шутка о мертвецах, восстающих ради прогулок, оказалась провидческой? Или же кто-то похитил мертвеца, а он, возмутившись, очнулся, и возжелал вернуться в свою земляную постель?
За этим страшным предположением в моём мозгу последовало другое, менее сверхъестественное, но не менее страшное — кто убил сторожа? Моя фантазия в обход моей воли попыталась создать жуткую картину того, что там произошло, но к моему счастью мне удалось изгнать жуткие мысли из своей головы.
Выйдя из трамвая, я сразу выбросил газету в ближайшую урну, представляя, как вместе с ней я выбрасываю из своей головы все мрачные мысли. Все эти события заставили меня ощутить себя затерянным в каком-то безумном мире, будто я случайно попал в сон сумасшедшего. К счастью, мне удалось скоро избавиться от мыслей об этих кошмарах.
Часто многие люди, увлекающиеся разного рода эзотерикой, говорят, что человеческая мысль материальна, и всегда сбывается то, о чём мы думаем. Я бы эту идею немного откорректировал — сбывается то, о чём мы когда-то думали. Как часто бывает так, что ты ходишь с кислой миной, и думаешь, что весь мир ополчился против тебя, и никогда ты не сможешь обрести счастье и покой. Но вот эти мысли потихоньку уходят, и ты начинаешь ощущать, что жизнь-то налаживается, и как раз в этот самый момент твои прежние грустные мысли «материализуются» и жизнь твоя вновь идёт под откос. Так случилось и со мной — стоило мне изгнать ужасы из своего разума, как они настигли меня в реальной жизни.
Я очнулся в тёмном помещении. Голова кружилась, перед глазами всё плыло. Я попытался встать, но ударился головой о низкий потолок. Зрение потихоньку фокусировалось, и, осмотревшись, я понял, что нахожусь в узкой клетке, где могу стоять только на четвереньках.
Воспоминания отказывались выстраиваться в последовательный ряд, и я никак не мог вспомнить, как я здесь оказался. Кажется, я вышел из офиса, подошёл к остановке… или я даже не дошёл до работы?
Яркая вспышка света заставила меня зажмуриться. Судя по звукам, в помещение кто-то вошёл, и я услышал голоса.
— Валентин Петрович, мы должны быть осторожней!
— К чёрту! Когда я закончу свои исследования, на эти ничтожные оплошности никто и внимания не обратит!
— Но ведь погибло уже двое! В том числе маленькая девочка!
— В нашем деле без жертв не обойтись.
— Умоляю вас, нам надо быть хоть немного осторожней! Мы не должны больше допустить побегов!
Потихоньку глаза стали привыкать к свету, и я смог их открыть. Когда я это сделал, то увидел в центре комнаты, возле большого хирургического стола, двоих человек — один был старый, с лысиной, обрамлённой седыми волосами на висках и затылке. Второй был молодой, с густыми чёрными волосами и испуганными видом. Оба были одеты в медицинские халаты, когда-то бывшие белыми. Всё помещение было заставлено массой каких-то непонятных устройств. Единственное, что я мог определить — это регистратор жизненных показаний, какой стоит в операционных и отслеживает состояние пациента.
— Этот безумный конь ничего особого не успел натворить! Всего-то сожрал мелкую девчонку, как его тут же пристрелили. А кладбищенский сторож сам виноват. Кирилл, вот скажи мне, ты бы стал приставать к человеку, который землю на кладбище руками роет?
Молодой врач ничего не ответил, а лишь тяжко вздохнул.
— Давай продолжим нашу работу!
Они разошлись, и я смог увидеть то, что лежало на столе — мертвец с раскрытой грудной клеткой. К моему великому счастью, я не мог видеть его внутренних органов.
Мои похитители начали проводить какие-то манипуляции с телом, разговаривая друг с другом сухой медицинской лексикой. Я не понимал ни слова, но, к счастью, я от рождения обладаю феноменальной памятью. Ещё в школе я мог после одного прочтения запомнить двадцать имён египетских фараонов и время их правления, так что мне не пришлось даже прилагать усилия, чтобы запомнить речь этих двоих и теперь её правильно воспроизвести.
— Поставь электрод на синоатриальный узел.
Кирилл засунул провод в грудную полость трупа, а потом стал настраивать какой-то аппарат.
— Какая проводимость пучка Гисса?
— Почти в норме. Ваш препарат отлично работает.
— Замечательно! Теперь введи вторую порцию в сердце и ещё одну в спинномозговой канал.
Закончив, Кирилл установил ещё несколько электродов, а потом они оба исчезли из моего поля зрения.
До моего уха донеслось тихое гудение. В течение нескольких минут ничего не происходило, но затем я стал свидетелем зрелища, в истинность которого я до сих пор с трудом верю.
Небольшие мышечные сокращения заставили конечности трупа сдвинуться с места. Затем зашевелились губы, и в резком порыве холодное синее тело подскочило на столе, издав душераздирающий вопль, но связанные руки заставили его вновь свалиться на стол. Возвращение к жизни того, что мертво — что может быть отвратительней! Не в силах наблюдать этот ужас, я закрыл глаза, словно стараясь отгородиться от всего мира в темноте своего сознания, но до моего слуха всё ещё доносились страшные крики и громкое дыхание возвращающегося в этот мир человека. Я затыкал уши и был готов проткнуть себе барабанные перепонки, лишь бы не слышать этот звук.
Сквозь вопли мертвеца, я различил крики учёных — я не разбирал слов, но понял, что что-то пошло не так. Скоро я услышал, как мертвец издал последний громкий визг, и все звуки прекратились. Какое-то время мне казалось, что я перестал слышать этот крик лишь потому, что умер от страха, но, открыв глаза, понял, что я всё ещё в этом мире.
В лаборатории не было окон или часов, поэтому единственным ориентиром во времени для меня стали приемы пищи. Меня кормили три раза в день какой-то отвратной жижей. В других условиях я бы и не мог помыслить о том, чтобы использовать эту мерзкую кашу в качестве еды.
Если я правильно сосчитал, то примерно через три дня по соседству со мной появилась ещё одна клетка — в ней находилась молодая девушка в бессознательном состоянии.
В тот же день, через несколько часов после появления девушки, в лабораторию внёсся Валентин Петрович. Вид у него был возбуждённый.
— Я понял! — кричал он. — Душа! Душа! Нам нужна душа!
Кирилл шёл за ним следом, держа в руках кипу бумаг.
— Валентин Петрович, умоляю, это идеи четырёхсотлетней давности!
— И что? Мы должны попробовать!
— Но это же ошибка! Мы лишь потеряем экспериментальный материал.
— Раздобудем новый. Если у меня всё получится, то я вновь смогу вернуться в нормальную лабораторию. Тогда-то они у меня попляшут!
Видимо, мой разум слишком сильно отстал в развитии от этих двух учёных, ибо я не мог уловить ни капли смысла в их разговоре. Какая, к чёрту, душа? Что они решили сделать на этот раз?
— Группы крови этих двоих сходятся? — спросил Валентин Петрович, указывая на нас с девушкой.
— Нет, у парня третья, а у девушки вторая.
— Чёрт! Ладно, пойдём другим путём. Какая группа крови у последнего трупа?
Кирилл стал рыться в своих бумагах.
— Вторая. Но мы ещё не проводили тесты на антигены.
— Ничего страшного! Тогда мы пересадим шишковидное тело этой девки нашему мертвецу и посмотрим, оживёт ли он.
«Шишковидное тело» — это название запустило шестерёнки в моей голове, и из памяти всплыл университетский курс философии. Рене Декарт, о коем я писал реферат, полагал эту часть мозга ответственной за душу.
Франкенштейны вытащили неспособное к сопротивлению тело из клетки, и уложили его на стол. Затем Кирилл привёз в лабораторию стол, на котором лежал труп. После всех подготовительных процедур началась операция. Я зажмурился от страха сразу, как только хирургическая пила коснулась лба девушки. Редко я открывал глаза и видел, как снимают отпиленную крышу черепа, как безумный врач роется в мозгу бедной девушки, с аккуратностью садовника с болезнью Паркинсона, как ассистент этого психопата помещает небольшой комочек в мозг мёртвого тела.
Доктора не стали на этот раз вскрывать грудную полость, а просто наложили электроды на грудную клетку, перед этим закачав в труп, наверно, целый литр какого-то раствора. Затем они ушли, и вновь раздалось то самое гудение. Но на этот раз ничего не произошло. Огорчённый Валентин Петрович ходил взад-вперёд около стола, будто ожидая, что это заставит мертвое тело подняться.
— Хватит на сегодня, — сказал он злобно. — Завтра найдём новый образец и попробуем со свежим мозгом. Я ухожу, а ты приведи здесь всё в порядок.
День убийства этой невинной девушки стал для меня днём моего спасения. Не знаю, прав ли был Валентин Петрович, или здесь была какая-то другая причина, но труп, которому пересадили шишковидное тело, действительно восстал из мёртвых. К несчастью для Кирилла, он этого не сразу заметил.
Закончив в тот день с уборкой лаборатории, он открыл дверь моей клетки, чтобы покормить меня, но тут же был опрокинут на пол. Я не сразу заметил, что причиной его падения стал оживлённый мертвец, который набросился на распростёртого на полу Кирилла. Вернувшийся из преисподней, он схватил его голову, и стал бить ею об пол, словно выражая всю свою ненависть, за потревоженный покой. Этот мерзкий звук разбивающегося черепа до сих пор будит во мне отвращение.
Я недолго думал над своими действиями. Почти сразу я бросился бежать прочь из этого жуткого места. К моему превеликому счастью, лаборатория располагалась в подвале одного из заброшенных зданий, которое располагалось совсем недалеко от моего дома. Как же часто так бывает, что безумные ужасы творятся прямо у нас под боком, а мы этого даже не замечаем.
Естественно, я не стал докладывать об этом в полицию — мне бы никто не поверил, а если бы и поверил, то мало ли что со мной тогда могло бы произойти.
Первое, что я сделал, вернувшись домой, так это нашёл себе квартиру на другом конце города. Сейчас я занят поисками работы и квартиры на другом конце страны — страх гонит меня прочь из моего родного города. Но всё-таки, имеет ли смысл смена места жительства? Я уверен, что кроме этой лаборатории, есть и другие, в которых безумные учёные творят свои мерзкие эксперименты, и сомневаюсь, что найдётся такое место, куда бы не дотянулись чёрные руки преступной науки.
Новость отредактировал Eric Cartman - 3-03-2013, 11:37
Сказ про коня-людоеда и бесславное путешествие
Как-то раз с женой и детьми мы поехали к истоку Днепра. Не спрашивай зачем, лучше ради интереса забей в поиск на карте. Это где-то на стыке Тверской и Смоленской областей, среди болот в неимоверной глуши. В качестве боевой колесницы у нас был «Соболь 4х4» – просторный, проходимый, мегавместительный. Взял погонять-потестировать. Затестировал по-полной.
Короче, это всё присказка. Вот ситуация: я застрял на подлёте к этому истоку. Не просто застрял, а тотально так засадил машину весом в две с половиной тонны. Так-то полноприводный «Соболь» – очень проходимая машина, если с умом. Но у всего есть предел, и. не у всех есть ум.
Из инструментов самовытаскивания – лопата и домкрат. Из мобильной связи ловило только «Ау, люди, памагити!». Правда, ни одного абонента в зоне действия вопля не наблюдалось. Судя по следам, автомобильный трафик на этой местности был примерно одна машина в месяц. Реально жопа мира с нетронутой природой и полчищами слепней и комаров.
В общем, тыкался-мыкался. Вытащил репку, поехали дальше, снова сел. Снова вытащил, снова сел. Устал, в общем. Дети скучают, жена скрежещет зубами, я чешу в затылке. Чё делать? Искать трактор!
Судя по карте, не доехали мы километров пять. Решил идти за помощью. Не хотелось, конечно, оставлять жену с детьми враскоряк поперёк «дороги», но другого выхода я не видел и ночевать в этой глуши точно не планировал. Еда-вода у девчонок были. Они заперлись от слепней и я ушёл. К тому же вдали надвигался грозовой фронт, что придавало скорости решениям.
Ближайшей помощью оказался собственно монастырь при истоке Днепра. Пока шёл к нему, понял, что вперёд нам дороги нет, нужно будет возвращаться. Лес, залитые делянки, перепаханные лесовозами колеи. Хардкора по уши, к такому жизнь меня не готовила.
Долго ли, коротко ли, вот и монастырь, как в сказке посередь леса. А охранял его. сторожевой конь-людоед. Я не шучу! Вдоль стен там носился здоровенный коняга-дурында, мускулистый Буцефалище, который тут же резво и борзо подбежал ко мне. Буквально 20 метров я до ворот не дошёл.
С лошадьми я взаимодействовать не обучен, не было опыта. Угостить его было нечем, видимо, надо погладить, познакомиться штоле как-то. Но конь как-то сразу агрессивно себя повёл. Начал напирать и попытался укусить.
– Ах ты, скотина! – совершенно искренне удивился я и влепил ему увесистого леща по морде.
Где-то я видел как матёрая лошадница так делала. Видимо, там был другой уровень отношений, и по ходу это стало моей ошибкой. Потому что царём природы в моей ситуации был всё же конь.
Вы когда-нибудь дрались с лошадью? Я, честно сказать, не планировал, – это ж не кошка какая. А вот конь, кажется, захотел битвы, потому что он уже конкретно пёр на меня с привставанием на задние ноги, с фырканьем, рычанием и с зубами наперевес. Я проорал на него ещё несколько раз, но его это ещё больше раззадорило.
Биться с конём-переростком у врат монастыря где-то в жопе мира. Что может быть эпичнее? И смех, и обосраться. Но мне точно было не смешно.
На счастье, на мои крики двери монастыря открылись, оттуда высунулась добрая женщина и позвала коня. Тот как-то неохотно, косясь на меня, отбежал к ней.
– Заходите скорее, пока отвлекаю!
Зашёл. Монастырь как старинная крепость-четырёхстенок, все постройки деревянные, хоть кино снимай. Чисто, уютно, умиротворённо. Даже комары жрать меня перестали. Внутри поведал свою историю и спросил про трактор. Трактор оказался в наличии, правда маленький, одноместный. Настоятель отрядил мне монаха и благословил на спасение. Фух, полквеста пройдено! Спросил про коня, мол, какой в нём там у ворот функционал заложен? Боевой, сторожевой? Настоятель поморщился и со вздохом молвил:
– Да дурной он, молодой. Выгоняем наружу, чтоб тут не досаждал.
По выражению лица я понял, что выгнать коня не так-то просто, и дело не только в дури. Не удивлюсь, если местные ждут пока его задерут волки, но пока что конь побеждает.
Итак, трактор одноместный. Монах сел за руль и пригласил расположиться за кабиной, там где цепляются ковши, плуги и прочие прицепные штуки. Я сел, поехали. И тут как в кинофильме про терминатора – из-за угла монастыря выскакивает конь и бежит за нами. Конкретно за мной!
У лошадей глаза вообще по бокам расположены. Так вот он бежал косясь на меня то одним, то другим, и ни в одном из них ничего хорошего для себя я не увидел. Короче, этот злобный говнюк нас догнал и опять лез кусаться.
Я постучал в кабину, монах увидел ситуацию и среагировал очень быстро: выскочил, подхватил первую попавшуюся корягу и метнул в коня. Тот отступил, но не отстал. Отбежал на дальность полёта и начал бить там землю копытом и фыркать. Конь-то может и дурной, но явно неглупый и пипец какой злопамятный!
Вот так и ехали. Как только монах садился в кабину – конь немедленно приближался. Как только останавливались – давал дёру. Наличие дубины у меня в руках его не смущало, отступал он только под нашим совместным натиском.
В итоге решили кое-как раскорячиться в одноместной кабине вдвоём. Это был цирковой номер «сложи Артёмку в чемодан». Мне кажется, конь ржал над нами. Напомню, мы ехали сквозь хардкор, говнище, поваленные бревна и лужи в полметра глубиной. Конь как-то издевательски ловко оббегал эти дела, а мы молились, чтоб трактор не засадить. И эта тварина продолжала бежать за нами. Отстал он только спустя километра три, когда дорожная жесть более-менее закончилась. Видимо понял, что не застрянем и измором взять не выйдет.
История закончилась более менее благополучно – «Соболь» вытащили, развернули и наставили на путь истинный – носом по направлению домой. За этот день я схуднул на несколько килограмм и стёр руки лопатой. Надеюсь монах благополучно вернулся домой мимо коня, дай ему господь. А с лошадьми я с той поры прям в два раза настороженнее стал.
Выводы, мораль? Их нет. Какие Обуховы, такие и приключения. Залезть в полную задницу и мастерски оттуда выбраться – могём, умеем, практикуем. А вообще если честно это был дичайший вызов, стресс, нежданчик и преодоление. И у меня не было вариантов не преодолевать. В такие моменты мы сильно растём над собой, раскрываем в себе потенциал, смекалку и новые умения. И да, Таня на меня дико злилась за эту ситуацию. Тем не менее это нас капец как сблизило, послужило мощным апгрейдом и для отношений.
" src="https://static.life.ru/posts/2018/03/1099933/02ea486913751326eea03851d3ed0f75.jpg" loading="lazy" style="width:100%;height:100%;object-fit:cover"/>
От этих историй становится тошно и страшно. Но тем не менее они имели место быть. Их не стереть из истории и не вычеркнуть из памяти. Поэтому пусть зверства 5 самых жестоких каннибалов со всего мира станут для других поколений уроком, от кого стоит держаться подальше.
Охранник садоводческого товарищества Алексей Суклетин и его сожительница заманивали наивных женщин в свой "домик на природе", насиловали, а потом употребляли в пищу. Делали из людей шашлыки и пельмени. Кормили свою собаку и продавали соседям-дачникам под видом свинины, замаринованной для шашлыка. Говорят, люди, которые отведали их лакомство, потом долго не могли переносить даже запаха мяса.
Поймать преступников удалось благодаря их ощущению безнаказанности: Суклетин ел людей года два, и всё сходило ему с рук. Но однажды местный алкоголик рассказал, что пришёл в гости к Суклетину и спросил за бутылкой, где его жена. А тот, смеясь, показал на бочку: "Да вон там, посмотри!" В кровавой воде плавала голова женщины с распущенными волосами. Позже оперативная группа обнаружила целый арсенал приспособлений для удовлетворения кровожадных прихотей изверга: над дверью был вбит гвоздь, на котором людоед разделывал подвешенных людей, на полках были расставлены разнокалиберные разделочные доски и ножи.
Суклетина признали виновным в убийстве как минимум семи девочек и женщин и расстреляли в 1987 году. Его сожительница получила 15 лет колонии.
В 1819 году ирландца приговорили к семи годам ссылки за кражу нескольких пар обуви. Свой срок Пирс стал отбывать на Тасмании, но сидеть так долго он не собирался. 20 сентября 1822 года Пирс и семь других заключённых бежали. Они углубились в густые труднопроходимые леса Тасмании, но через восемь дней чувство голода стало настолько сильным, что беглецы стали поочередно убивать самых слабых. В живых остались двое — проводник Гринхилл и сам Пирс. Восемь дней мужчины не спали, опасаясь друг друга. В итоге заснул Гринхилл, и Пирс тут же убил его топором.
Добравшись до заселённых земель, каннибал прожил на свободе всего несколько месяцев. Судьи не поверили истории Пирса, посчитав, что так он выгораживает своих скрывающихся товарищей. В ноябре 1823 года ирландец вновь бежал, в этот раз с одним молодым спутником, уговорившим взять его с собой. Когда Пирса поймали через несколько дней, у него в карманах нашли человеческое мясо, хотя другой еды было достаточно. Каннибал рассказал, что убил и этого своего товарища, расчленив его тело.
За свои преступления маньяк был приговорён к казни через повешение. Последние его слова были о том, что человеческое мясо гораздо вкуснее рыбы или свинины.
В конце января 2004 года суд Германии вынес приговор ставшему всемирно известным каннибалу Армину Майвесу. 42-летний программист из Ротенбурга убил с его согласия и съел инженера Siemens Бернда Юргена Брандеса. Со своей жертвой мужчина познакомился, дав объявление в Интернете о поиске упитанной жертвы для каннибальской трапезы. Сначала Майвес занялся сексом с Брандесом, а затем несколько часов издевался над ним, ампутировав половой орган, который позже пожарил со специями и съел вместе с другим мясом.
Каннибал настаивал, что всё происходившее было согласовано с Брандесом и делалось по его желанию. Обвинение требовало для людоеда пожизненного заключения. Адвокат убийцы настаивал на том, что преступление совершено по просьбе жертвы, а потому его следует расценивать как "помощь самоубийству". Суд решил отклонить аргументы защиты, но в то же время пощадить людоеда и не обрекать его на смерть в тюрьме, определив ему в качестве наказания за "непреднамеренное убийство" всего 8,5 года лишения свободы.
Первое убийство состоялось в 1978 году, когда маньяку было всего 18 лет. Со временем у Дамера развилась целая тактика поиска жертв. Это были обычно представители сексуальных меньшинств, которым парень предлагал продолжить знакомство вне стен бара. Дамер хотел, чтобы его жертвы стали послушными зомби, с этой целью он делал им отверстия в голове с помощью дрели и кислоты. Некоторые несчастные проживали после этого до двух дней.
Маньяк практиковал некрофилию и ел тела своих жертв. В 1988 году от Дамера сбежала его очередная жертва — 13-летний лаосский мальчик. Полиция арестовала маньяка, однако суд приговорил его только к году исправительных работ. Даже находясь под следствием, Дамер продолжал убивать людей. Летом 1991 года он стал убивать раз в неделю. В итоге очередной его любовник сумел сбежать, а в квартиру маньяка нагрянула полиция.
В холодильнике каннибала были найдены три головы, сердце и внутренности. В туалете Дамер хранил кастрюлю с кистями рук и пенисами, части тела были повсюду. Всего в квартире обнаружили останки 11 человек. Слушание дела стало весьма резонансным — маньяка держали за пуленепробиваемым стеклом, дежурили овчарки, в зале суда были установлены металлоискатели. Кара настигла каннибала уже в тюрьме — другие заключённые в 1994 году убили его металлической трубой. Тело маньяка пролежало в холодильнике около года, а затем было кремировано.
Чикатило считался образцовым мужем, у него было двое детей, он состоял в КПСС. Тем не менее на счету самого известного российского маньяка, садиста, потрошителя и каннибала 53 только доказанных убийства. Обычно маньяк выбирал тех, кто казался ему обиженным судьбой и несчастным. Это были и женщины-алкоголички, и просто умственно отсталые. Предлог при этом выдвигался довольно простой — разделить выпивку. Детей же в лес Чикатило заманивал компьютерами, видеомагнитофонами, щенками и редкими марками.
Убив свою жертву, маньяк уродовал тела — отрезал или откусывал языки, половые органы, соски, носы, пальцы. Каннибал вскрывал брюшную полость, грыз и ел внутренние органы. Самое страшное, что многие жертвы при этом всё ещё были живы. Практически у всех убитых были выколоты глаза, сам маньяк рассказывал, что суеверно боялся остатков своего образа на их сетчатках.
Отрезанные части тела маньяк уносил с собой, съедая потом. В прямой половой контакт со своими жертвами Чикатило вступал нечасто, так как был импотентом. Его сексуальное удовлетворение достигалось убийством. Поимка маньяка заняла долгое время. Сам Чикатило в качестве дружинника даже помогал милиции. В итоге убийца всё же был схвачен, на суде он пытался изображать сумасшедшего. В 1994 году маньяк был казнён.
Спецпроект, посвященный лучшим фильмам молодых режиссеров, продолжает комическая фантазия Михаила Шаповалова — о том, что творится в городских джунглях Москвы
Фото предоставлено автором
До того как поступить во ВГИК на факультет анимации и мультимедиа, 26-летний Михаил Шаповалов отучился на специалиста по рекламе в Ярославском ГПУ им. К. Д. Ушинского. О своих работах во ВГИКе Михаил отзывается довольно критически: «Снял один посредственный мультфильм, один чуть менее посредственный музыкальный клип, три короткометражки, лишь одна из которых заслуживает хоть какого-то внимания, один научно-популярный фильм, но, скорее, телевизионного образца. Преподаватели отмечают проделанную работу, но, как и я, видят всё, что не удалось». Тем не менее Шаповалов едва ли не единственный режиссер своего поколения, который умеет органично использовать спецэффекты. В этом можно убедиться хотя бы по его шуточной, как называет ее сам режиссер, работе «Новые приключения Коня-людоеда», рассказывающей о зарождении в московском спальном районе первого отечественного супергероя. Также Коня-людоеда можно увидеть в клипе Михаила на одноименную песню группы «Кирпичи».
О горизонтах. Пошел во ВГИК изначально, чтобы научиться снимать. Хотел заниматься рекламой. С детства меня что-то в этом привлекало. Сейчас, конечно, когда горизонты несколько расширились, я уже задумываюсь и о чем-то большем. Но изначально все было связано именно с ней.
Об опыте. Первое образование, так или иначе, перед поступлением во ВГИК быть должно. В этом я не сомневаюсь. Особенно, глядя на пример людей, которые поступили во ВГИК сразу после школы. Но даже мне кажется, что я пошел учиться этому рано, ведь режиссура — вещь серьезная, тут важен жизненный опыт, мировоззрение и прочие вещи, которые получаешь с возрастом. У нас же многих набрали после школы и, как мне кажется, очень зря.
Об учителе. Мой лучший преподаватель — Олег Добрынин. Несмотря на то что сам он не является каким-то крупным режиссером и занимается, заметьте, исключительно рекламой, сам по себе чудесный педагог. Он буквально вместе с нами проходит все теоретические и практические моменты мастерства, и видно, что ему это доставляет не меньшее удовольствие, чем нам, студентам.
О выборе. Идея этой истории пришла не мне, а моему другу Алексею Белякову, с которым мы его и снимали. Мы сначала пять лет отучились в Ярославле, а потом перебрались сюда. Нас многое объединяет. Хотели пошутить. Изначально у фильма было три финала. Возникли они из глупости, царящей на нашем факультете. Нам дали задание сделать интерактив, но преподаватели сами не понимали, что это значит. И вот за счет трех разных концовок, которые можно было выбрать, мы и вышли из этого положения.
О коллективизме. Идей у меня всегда полно. И все, что касается подобных интерактивных штук, меня всегда прельщало. Другое дело, что в одиночку я этого ни организовать, ни снять не смогу. Ограничение я испытываю в нервах и прочих человеческих ресурсах. У меня с этим, по крайней мере, проблема. А вот с идеями — нет. Я хоть сейчас готов был бы накатать пару-тройку сценариев.
О кризисе. Что касается сторонних сценаристов — тут беда. Во ВГИКе, по крайней мере, уж точно. Весь сценарный факультет — все, кого я знаю, по крайней мере, — осознает, что факультет стоящих специалистов не выдает. В то же время каждый из них старается что-то делать. И это похвально. Беда лишь в том, что ни у кого ничего не выходит. Я еще не видел, чтобы вгиковский режиссер особо удачно сотрудничал с вгиковским сценаристом. Зачастую режиссеры пишут сценарии лучше.
О терниях. Сложности во время съемок испытывал банальные. Бюджет — ноль рублей, снимали при высокой минусовой температуре. Все съемки проходили в окрестностях общежития ВГИКа. Музыку отбирали самую любимую. С техническими моментами сложностей как раз не было. Все спецэффекты делались вручную, на компьютере, дома. На этом фильме спецэффектами занимался не я, а наш новый знакомый Сергей Васильев, который по этому делу как раз специализируется. Я тоже могу, но опять же, как нас учил Карл Маркс, кооперация и разделение труда гораздо удобнее.
О «черном фильме». Диплом у меня будет в стиле нуар. История вроде Ромео и Джульетты, только в большом сером городе. И погибает лишь один из героев. К нуару я решил вернуться (Михаил Шаповалов прибегал к этому жанру в одной из своих курсовых работ во ВГИКе. — Прим. ред.), потому что история оказалась такой, что подходит именно под этот жанр. Плюс ко всему эта стилистика нарочито искусственная. А ведь слово «искусственная» происходит от «искусство», разве не так? Вообще, изначально, хотел на диплом взять что-то более забавное, но тут как раз навалился кризис идей, с которыми вроде и все в порядке, но среди тех, что есть, ни одной забавной не нашлось.
Москвич 2141 1998 — отзыв владельца
Отзыв владельца
Год выпуска 1998, состояние спорное. Пробег обозначен на табло как 52000, но под этим стоит понимать 152000. А если совсем честно, то 252000.
Поставлено электронное зажигание, недавно меняны бронепровода, настроен трамблёр, заменено масло, устновлен новый глушитель.
Самое главное, аппарат на ходу! По городу никаких проблем (кроме того, что без кондиционера летом в ней жарко как в аду). Рвёт со светофора многие иномарки (особенно те, которые не подозревают, что участвуют в состязании). По трассе тоже нормуль. Какую скорость вам удастся на ней развить, зависит только от вашего инстинкта самосохранения. Лично я в те редкие разы, когда разгонял ее до 130, ловил себя на том, что не моргаю, не шевелюсь и практически не дышу.
Машина в ДТП не участвововала. Но передние крылья немного помяты оба. Наверное били до меня. Хотя я тоже раз стукнул, если честно, но очень медленно, крылья не мял. У левого крыла есть некрашеный участок серого цвета. Очень помогает обнаруживать автомобиль на больших парковках и придает зверюге неповторимую индивидуальность. По кузову — есть некоторые участки, которые можно считать нормальными. Кузов целиком менян в 2000 году, но по нему не скажешь.
Внутренняя отделка салона выполнена по чьей-то непостижимой прихоти с использованием линолеума. С этим придется жить. Глубоко в водительском кресле (у которого что-то лопнуло внутри, отчего оно стало ниже, чем должно быть) есть какая-то очень острая деталь, которая иногда больно впивается в поясницу. Я так и не разобрался, что это за деталь, почему она там и как такое вообще может быть.
Имеется сигналка и центральный замок. Пассажирская дверь периодически заедает. Брелок в ахтунге, давно выпала пластмасса над главной кнопкой, поэтому туда приходится тыкать ключом. Но это не сложно, потому что ключ всегда отдельно от брелка, потому что пластмассовое ушко тоже давно разломалось. Сигнализаторщики в ответ на вопрос о замене брелка на аналогичный неуважительно смеются.
В машине последние 2 месяца не курил. А до этого курил, очень много. Но не больше, чем предыдущий хозяин и его многочисленные друзья — одновременно, все вместе, зимой, с плотно закрытыми стеклами. Потолок нехарактерно серого цвета не позволит этого скрыть.
Печка — адское горнило — работает зимой так что мама не горюй. Но к сожалению, горячий воздух подтравливает снизу и летом, когда печка выключена, и если жать больше 110 по трассе в сандалях, то по-мелочи припекает пальцы на правой ноге.
Из монтажного блока имеются странные разводки, которые не с первого раза понимает даже мой электрик. Я не смогу объяснить зачем некоторые из них сделаны, но точно помню, что без них что-то не крутится. Сам монтажный блок, кстати, лучше поменять, некоторые контакты подоткнуты спичками и прутиками, это не совсем правильно и не очень безопасно.
Не шаря в устройстве автомобиля, капот я открывал либо чтобы долить какую-нибудь жидкость, исчезнувшую накануне без следа и видимых причин, либо чтобы в недоумении смотреть на двигатель, когда машина вдруг встаёт.
Кому это нужно. Отличный тренажер для начинающих, после которого вождение любого автомобиля, чей год выпуска позже 1982 года, покажется благодатным облегчением. Для грубой работы на износ. Груженая под крышу стройматериалами и с потным мужиком-работягой за рулем эта машина будет выглядеть правильнее, чем с девочкой-студенткой, чей телефон стоит примерно столько же. Для энтузиастов, с удовольствием проживающих бОльшую часть суток в гараже. Простор для творчества в этой машине безграничен, чинить и менять можно практически всё.
Крутой пимп-мобиль для настоящего сутенёра! Закаленная в боях пиратская шхуна с суровым нравом! Самурай, преданный своему хозяину до последнего вздоха. Как сказал Хатори Ханзо, передавая свой лучший меч Чёрной Мамбе, "Даже если сам Будда окажется у тебя на пути, он будет повержен! ))))
Читайте также: