Что такое гончая заливка

Опубликовано: 29.04.2024

А теперь перейдем к чутью. Что такое «мастерство»? Это в совокупности чутье, плюс вязкость, природное мышление, плюс приобретенное мышление собаки во время нагонки и охоты.

Бывают гончие, как мы часто их называем, «тупые», или «капуши». Попадает такая гончая на жировку зайца и будет искать зверя в течение часа и более на одном и том же определенном участке.

И сколько ты ее ни отзывай, даже взяв на поводок, отведешь ее на 300–500 м, все равно она возвращается на исходную позицию, где все измешано от ее следов.

Там зайца близко нет или он давно уже сошел, и все это упрямо, но непродуктивно. В общем, одно мучение. А есть гончие от природы «смышленые», даже в годовалом и раннем возрасте.

Попав на жировку зайца, сразу грамотно начинает его разыскивать, обрезав в одном месте, потом в другом, и постепенно подходит к лежке зверя. Некоторые гончатники говорят, как будто знает, где заяц лежит.

А это происходит потому, что, обладая хорошим чутьем, гончая, различая свежесть следа и обследуя трудные места, быстро поднимает зверя.

У меня был выжлец от Корнета И.Л. Яшина, который идеально совмещал достаточно хорошее чутье с «мастерством». Что он делал, когда заяц выходил после яркого гона на проезжую асфальтированную дорогу! Всегда правильно определял направление, куда пошел заяц.

Он молча проходил по обочине одной стороны шоссе, постоянно проверяя в кювете заячьи следы где-то около 500 м. Не найдя «скидки», переходил шоссе и шел в обратную сторону, работая так же. В конце концов он всегда находил «сметку» и продолжал гон.

И другой пример. На крупных состязаниях работала выжловка, имевшая три диплома первой степени, владельца называть не буду. Из-под гона выходит на грунтовую дорогу заяц. Делает на ней «двойку» и сбрасывается.

Через три минуты с достаточно мароватым гоном появилась выжловка. Скололась. Три раза обрезала разными кругами над «скидкой», так и не прихватив след (была относительно сухая тропа, чернотроп).

После чего стала проверять гонный след. С верностью отдачи голоса большие проблемы. За 20 минут скол не выправила. По «мастерству» она сделала все правильно, но в связи с недостаточным для этой тропы чутьем продолжить гон не смогла. Я был немного раздосадован.

Пример работы Плакуна Цвана В.М. на Московских областных состязаниях 2000 года, ставшего чемпионом, имевшего 20 дипломов различных степеней, надо записать в Книгу Гиннеса. Во время нарастающего яркого гона, выходит заяц; заметив меня, чуть приостановился и резко, под 45°, повернул в сторону.

Через полторы минуты с гоном появился Плакун, который даже не сделал лишнего прыжка, только приподнял голову и резким поворотом ее пошел наметом по следу зайца.

Еще пример высочайшего чутья. Идем мы с Баяном Сичинавы В.Ш. после испытаний по песчаной дороге в Рязановке. Баян на поводке, вдруг резко повернул голову в сторону зарослей цветущего ландыша, до которого метров 30.

Я еще посмеялся, говорю: «Понравился выжлецу запах ландыша». Но выжлец упрямо тянет. Отпустили Баяна, тот наметом влетел в заросли, сделал два-три челнока, и тут же вылетел тетерев. Я пожал Вахтангу руку и сказал: «Вот это да…»

Кстати, на состязаниях памяти Н.П. Кишенского Баян после яркого гона на 52-й минуте словил зайца. У выжлеца была серьезная травма, перелом запястья передней ноги, и сустав неправильно сросся. Но за счет отличного чутья он неоднократно зарабатывал высокие дипломы.

Пример плохого чутья. Мы идем втроем с охоты, вечерело. Перед нами через проселочную дорогу в 100 метрах пролезла лисица. Смычок на поводке. Я знал, что у собак плохое чутье. Поэтому еще раз проверили. Гончие прошли через след, даже и не повернув ухом. Я легко толкнул друга, подмигнув ему. Потому что владельцу говорить было нельзя, будем «врагами». Не любил правду про своих собак.

Вот такие гончие, обладая великолепной вязкостью, работают иногда сутками. Про них говорят: «Гнать не гонят, и снять не снимешь». Только одни нервы. Хотя винить их в этом нельзя. Они делают все возможное. Но что поделаешь, если им от природы досталось слабое чутье. Против природы не пойдешь.

Еще пример. Идем на охоту, выжлец на поводке от Гайды Ермоленского В.П. Выжлец идет понуро и вдруг поднял резко голову и потянул в сторону ивового куста, до которого было 35 шагов. Спустили, и тут же пошел яркий гон по зайцу.

У выжлеца был средней степени намет, иногда даже быстрой рысью, но всегда шел от зверя очень близко благодаря отличному чутью и выдающемуся голосу 9-2-5. Даже в «мертвую» порошу. Ночью выпадал снег до 20 сантиметров. Утром всегда поднимал зайца. Без зайца или лисицы никогда не возвращались.

Отчетливое качество чутья было проявлено при проведении Всероссийских состязаний гончих собак в Веневском районе Тульской области, база «Карники». Только среди перво-дипломников.

Конечно, по моему мнению, место было выбрано не совсем удачно. Угодья представляли сплошной лиственный лес, после обильного листопада. Осень была сухая. И «подушка» из сухого листа была высотой 5–10 сантиметров. Всего перводипломники России заработали 6 дипломов третьей степени.

Поэтому, чтобы получить даже такие дипломы, от собак требовалось великолепное чутье в данных условиях. В мастерстве этих собак никто не сомневался.

Мы стоим с Пашковым С.М., и на нас вышел заяц из-под гона, сделал «двойку» и скинулся. Через четыре минуты с мароватым гоном вышел выжлец. Несколько раз обрезал, где скинулся заяц, но след так и не прихватил. Пашков С.М. пальцем себе показал на нос, я ему молча кивнул головой.

Сколько выжлец ни пытался найти след, хотя, в основном, все правильно делал, но ничего у него не получилось. Его обоняние не по такой несложной тропе скол не выправил.

С гончими я познакомился в десятилетнем возрасте. За этот период я встретил с великолепным чутьем не более 7 собак. Но один выжлец, по собакам Н.П. Кишенского, меня просто поразил. Я был тогда молодым и к племенному делу серьезно не подходил. Жалко, что от этого выжлеца не оставили потомка.

Вот работа выжлеца по белой тропе. Я случайно наткнулся на «двойку» зайца и где он скинулся. Смотрю, Трубач метров за пять прямо пошел на «сметку». Меня это заинтересовало. Я проверил 11 «двоек» и скидок, и ни разу выжлец не входил в «двойку» и резал сразу на «сметку». Смотреть продолжал и больше бы, но заяц был добыт товарищем.

Трубач во время гона шел всегда от зверя 30–40 секунд, хотя если смотреть чисто его скорость бега, то она была средней паратости. Но за счет феноменального чутья он «висел» на зайце или лисице. Не зря говорили знающие гончатники, что паратые гончие гонят больше носом, чем ногами.

…Был у меня знакомый старинный гончатник. Он мне рассказывал, что был у него русский гончий Бубен, который по следу практически не шел. Он гнал от следа 5–10 метров, иногда пересекая его с подветренной стороны. Видно, работал верхним чутьем.

Говорил только — держи ружье, зверь летел пулей. Спасали зверя только промахи или норы. Больше собак с таким чутьем у меня уже не будет. Выжлец попал во время гона на стаю волков и погиб.

Конечно, чтобы определить чутье, надо экспертом быть постоянно под собаками. Стоя на просеке и слушая гон, ничего не получится.

Примеров приводить можно много, но хочется сказать, что такое качество, как чутье, нужно беречь. Не зря в старину говорили, что вольеры с гончими не должны быть около скотных дворов, гаражей, в общем, откуда идут резкие запахи; а не давать пищу, где присутствуют острые приправы, и т.д. Особенно губительна для чутья горячая пища.

Я знаю много случаев, когда после приема горячих продуктов гончие резко теряли чутье. Даже в служебном собаководстве при розыске наркотиков и взрывчатых веществ, в настоящее время, при современной технологии, еще не нашли альтернативу чутью собак.

В основном используют немецких овчарок, ретриверов, спаниелей, у которых великолепное чутье. Конечно, при определенной практической подготовке.

Поэтому чутье надо обязательно учитывать при рекомендации вязок. Стараться, чтобы это качество повышалось. Наслаивалось хорошее на хорошее.

Всем гончатникам необъятной России желаю иметь чутьистых, вязких, голосистых питомцев.

Из предложений 31–38 выпишите антонимы (антонимическую пару).

(1)В час ночи, зимней, деревенской, до кабинета доносится из дальних комнат жалобный детский плач. (2)Дом, усадьба, село — всё давно спит. (3)Не спит только Хрущёв, он сидит читает, порою останавливает усталые глаза на огнях свечей:

— (4)Как всё прекрасно! (5)Даже этот голубой стеарин!

(6)Огни, их золотисто-блестящие острия с прозрачными ярко-синими основаниями, слегка дрожат, — и слепит глянцевитый лист большой французской книги. (7)Хрущёв подносит к свече руку — становятся прозрачными пальцы, розовеют края ладони. (8)Он, как в детстве, засматривается на нежную, ярко-алую жидкость, которой светится и сквозит против огня его собственная жизнь.

(9)Плач раздаётся громче — жалобный, умоляющий.

(10)Хрущёв встаёт и идёт в детскую. (11)Он проходит тёмную гостиную, — чуть мерцают в ней подвески люстры, зеркало, — проходит тёмную диванную, тёмную залу, видит за окнами лунную ночь, ели палисадника и бледно-белые пласты, тяжело лежащие на их чёрно-зелёных мохнатых лапах. (12)Дверь в детскую отворена, лунный свет стоит там тончайшим дымом. (13)В широкое окно без занавесок просто, мирно глядит снежный озарённый двор. (14)Голубовато белеют детские постели. (15)В одной спит Арсик. (16)Спят на полу деревянные кони, спит на спине, закатив свои круглые стеклянные глаза, беловолосая кукла, спят коробки, которые так заботливо собирает Коля. (17)Он тоже спит, но во сне поднялся в своей постельке, сел и заплакал горько, беспомощно — маленький, худенький, большеголовый.

— (18)В чём дело, дорогой мой? — шепчет Хрущёв, садясь на край постельки, вытирая платком личико ребёнка и обнимая его.

(19)Ребёнок прижимается к нему, дёргается от всхлипываний, понемногу затихает. (20)Что это будит его вот уже третью ночь?

(21)Луна заходит за лёгкую белую зыбь, лунный свет, бледнея, тает, меркнет — и через мгновение опять растёт, ширится. (22)Опять загораются подоконники, косые золотые квадраты на полу. (23)Хрущёв переводит взгляд с пола, с подоконника на раму, видит светлый двор — и вспоминает: вот оно что, опять забыли сломать это белое чудище, что дети сбили из снега, поставили среди двора, против окна своей комнаты! (24)Днём Коля боязливо радуется на него (это человекоподобный обрубок с бычьей рогатой головой и короткими растопыренными руками); ночью, чувствуя сквозь сон его страшное присутствие, вдруг, даже не проснувшись, заливается горькими слезами. (25)Да, снегур и впрямь страшен ночью, особенно если глядеть на него издали, сквозь стёкла: рога поблёскивают, от головы, от растопыренных рук падает на яркий снег чёрная тень. (26)Но попробуй-ка сломать его! (27)Дети будут реветь с утра до вечера, хотя он всё равно уже тает понемногу: скоро весна, мокнут и дымятся в полдень соломенные крыши.

(28)Хрущёв осторожно кладёт ребёнка на подушку и осторожно выходит. (29)В прихожей он надевает оленью шапку, оленью куртку, застёгивается, поднимая чёрную узкую бороду. (30)Потом отворяет тяжёлую дверь в сени, идёт по скрипучей тропинке за угол дома. (31)Луна, невысоко стоящая над редким садом, что сквозит на белых сугробах, ясна, но по-мартовски бледна. (32)Раковинки лёгкой облачной зыби тянутся кое-где по небосклону. (33)Тихо мерцают в глубокой прозрачной синеве между ними редкие голубые звёзды. (34)Молодой снежок чуть запорошил крепкий, старый. (35)От бани в саду, стеклянно блещущей крышей, бежит гончая Заливка. «(36)Здравствуй, — говорит ей Хрущёв. — (37)Мы одни с тобой не спим. (38)Жалко спать, коротка жизнь, поздно начинаешь понимать, как хороша она. »

(39)Он подходит к снегуру и медлит минуту. (40)Потом решительно, с удовольствием ударяет в него ногою. (41)Летят рога, рассыпается белыми комьями бычья голова. (42)Ещё один удар — и остаётся только куча снега. (43)Озарённый луной, Хрущёв стоит над нею и, засунув руки в карманы куртки, глядит на блещущую крышу. (44)Он наклоняет к плечу своё бледное лицо с чёрной бородой, свою оленью шапку, стараясь уловить и запомнить оттенок блеска. (45)Потом поворачивается и медленно идёт по тропинке от дома к скотному двору. (46)Двигается у ног его, по снегу, косая тень. (47)Дойдя до сугробов, он пробирается между ними к воротам. (48)Он заглядывает в щель, откуда резко тянет северным ветром. (49)Он с нежностью думает о Коле, думает о том, что в жизни всё трогательно, всё полно смысла, всё значительно. (50)И глядит во двор. (51)Холодно, но уютно там. (52)Под навесами сумрак. (53)Сереют передки телег, засыпанные снегом. (54)Над двором — синее, в редких крупных звёздах небо. (55)Половина двора в тени, половина озарена. (56)И косматые белые лошади, дремлющие в этом свете, кажутся зелёными.

(По И. А. Бунину*)

* Иван Алексеевич Бунин (1870–1953) — русский писатель, поэт и переводчик, лауреат Нобелевской премии по литературе.

ТЕКСТ №10 (часть 1)
(1)В час ночи, зимней, деревенской, до кабинета доносится из дальних комнат жалобный детский плач. (2)Дом, усадьба, село – всё давно спит. (3)Не спит только Хрущёв, он сидит читает, порою останавливает усталые глаза на огнях свечей:

– (4)Как всё прекрасно! (5)Даже этот голубой стеарин!

(6)Огни, их золотисто-блестящие острия с прозрачными ярко-синими основаниями, слегка дрожат, – и слепит глянцевитый лист большой фран- цузской книги. (7)Хрущёв подносит к свече руку – становятся прозрачными пальцы, розовеют края ладони. (8)Он, как в детстве, засматривается на нежную, ярко-алую жидкость, которой светится и сквозит против огня его собственная жизнь.

(9)Плач раздаётся громче – жалобный, умоляющий.

(10)Хрущёв встаёт и идёт в детскую. (11)Он проходит тёмную гостиную, – чуть мерцают в ней подвески люстры, зеркало, – проходит тёмную диванную, тёмную залу, видит за окнами лунную ночь, ели палисадника и бледно-белые пласты, тяжело лежащие на их чёрно-зелёных мохнатых лапах. (12)Дверь в детскую отворена, лунный свет стоит там тончайшим дымом. (13)В широкое окно без занавесок просто, мирно глядит снежный озарённый двор. (14)Голубовато белеют детские постели. (15)В одной спит Арсик. (16)Спят на полу деревянные кони, спит на спине, закатив свои круглые стеклянные глаза, беловолосая кукла, спят коробки, которые так заботливо собирает Коля. (17)Он тоже спит, но во сне поднялся в своей постельке, сел и заплакал горько, беспомощно – маленький, худенький, большеголовый.

– (18)В чём дело, дорогой мой? – шепчет Хрущёв, садясь на край постельки, вытирая платком личико ребёнка и обнимая его.

(21)Луна заходит за лёгкую белую зыбь, лунный свет, бледнея, тает, меркнет – и через мгновение опять растёт, ширится. (22)Опять загораются подоконники, косые золотые квадраты на полу. (23)Хрущёв переводит взгляд с пола, с подоконника на раму, видит светлый двор – и вспоминает: вот оно что, опять забыли сломать это белое чудище, что дети сбили из снега, поставили среди двора, против окна своей комнаты! (24)Днём Коля боязливо радуется на него (это человекоподобный обрубок с бычьей рогатой головой и короткими растопыренными руками); ночью, чувствуя сквозь сон его страшное присутствие, вдруг, даже не проснувшись, заливается горькими слезами. (25)Да, снегур и впрямь страшен ночью, особенно если глядеть на него издали, сквозь стёкла: рога поблёскивают, от головы, от растопыренных рук падает на яркий снег чёрная тень. (26)Но попробуй-ка сломать его! (27)Дети будут реветь с утра до вечера, хотя он всё равно уже тает понемногу: скоро весна, мокнут и дымятся в полдень соломенные крыши.

(28)Хрущёв осторожно кладёт ребёнка на подушку и осторожно выходит. (29)В прихожей он надевает оленью шапку, оленью куртку, застёгивается, поднимая чёрную узкую бороду. (30)Потом отворяет тяжёлую дверь в сени, идёт по скрипучей тропинке за угол дома. (31)Луна, невысоко стоящая над редким садом, что сквозит на белых сугробах, ясна, но по- мартовски бледна. (32)Раковинки лёгкой облачной зыби тянутся кое-где по небосклону. (33)Тихо мерцают в глубокой прозрачной синеве между ними редкие голубые звёзды. (34)Молодой снежок чуть запорошил крепкий, старый. (35)От бани в саду, стеклянно блещущей крышей, бежит гончая Заливка. «(36)Здравствуй, – говорит ей Хрущёв. – (37)Мы одни с тобой не спим. (38)Жалко спать, коротка жизнь, поздно начинаешь понимать, как хороша она. »

Для загонных охот лучше собак гончих пород просто невозможно представить. Но чтобы охота прошла гладко и результативно, собаки должны обладать нужными охотничьими качествами. Некоторые из них мы рассмотрели в предыдущей статье. Сегодня поговорим еще о некоторых.

Вязкость — это азартность, настойчивость в преследовании, которая заставляет
собаку не обращать никакого внимания на следы других зверей, исключением
являются те случаи, когда гонный след перебивает след зверя, который
заинтересует гончую больше. Например, при гоне след зайца, может перебиваться
следом лисицы и тогда гончая начнет преследовать лисицу. А если след лисицы
перебьет след волка, то гончая начнет преследовать волка.

Гончая считается достаточно вязкой в том случае, если она не
бросает след, а если даже и произошел скол, то не возвращается к охотнику. Гончие
с таким качеством умеют самостоятельно
справляться с подобными ситуациями —
сначала они берут след не особенно порывисто и парато, сберегая силы к
развязке, но чем дальше, тем азартнее и
пуще.

Бросить след вязкие гончие могут лишь в следующих позволительных
случаях:

Когда
зверь находится среди стада домашнего скота, ведь по правилам псовой и ружейной охоты,
территория, на которой пасется домашний скот, недоступна для гончих.
Когда
зверь не ворочает, а идет прямо (гончие хорошо это понимают).
Когда
зверь не сдается и не убит, но охотник трубит вызов (по случаю наступления
ночного времени). Этот пункт выполняется лишь осенистыми гончими, то есть опытными.
Молодые и вязкие гончие этот пункт не выполняют.

Не стоит вязкость путать с непозывистостью. Потому что одно
дело, когда гончая работает по зверю, а охотник не может ее снять, а другое
дело, когда гончая, находясь в полазе, на команды охотника не реагирует.
Вязкость у собаки необходимо смолоду развивать. Развивается вязкость во время
нагонки, а закрепляется во время охоты.

Злоба относится к врожденным качествам гончей. Это качество
заставляет гончую отдавать предпочтение «красному» зверю. Делают это они
абсолютно бескорыстно, есть мясо лисицы и волка их никогда и никто не приучал,
в отличие от французских парфорсных охотников. Гоняя зверя и всегда их злобно
беря, они работают исключительно под воздействием врожденной ненависти, но
задавив зверя, они бросают его. Но не все гончие имеют наследственную злобность
к зверю, в любой породе есть собаки, которые вообще не обладают наследственной
злобностью к «красному» зверю, поэтому гоняются только за зайцами.

Всем известно, что каждая собака располагает определенными
чувствами и в числе тех, которыми она располагает, особенного внимания
заслуживают чувства, которые помогают выразить ей охотничьи страсти. Только
гончая из всех пород домашних собак обладает такими способностями. Речь идет о голосе. В охотничьей терминологии
слово «голос» носит следующий характер — звуки, которые гончая производит
тогда, когда чувствует запах зверя и/или видит зверя, который является объектом
ее страсти (другие собаки в таких случаях голоса не издают). Означенные звуки
напоминают некоторое сходство пения. Если свойства голоса собаки рассматривать
дальше, то можно увидеть, что у каждого собачьего голоса свои индивидуальные,
специфические особенности тембра. Среди
собачьего голоса бывают густые, сочные, бархатистый, мягкие. Также есть голоса
резкие, жидкие, для слуха крайне неприятные, пронзительные. Помимо этих голосов
есть тупые, глухие, с носовым оттенком, хриплые, с гортанным оттенком, при этом
следует отметить, что сила голосов также бывает разной. Голос гончей помимо музыкальности и силы
оценивается также по верности отдачи. У гончих верность отдачи основывается на
том, чтобы отдавать голос исключительно на свежем следу зверя, которого она
гонит. Отдача голоса на старых следах зверя и тропах является пороком. Пороком
считается и отдача голоса на сколах при потере гонного следа. Такие пороки
практически невозможно исправить. Следует
отметить и тот факт, что голоса гончих могут заметно меняться, все зависит от того, какого зверя
гонит собака. Например, по зайцу гончие реже отдают голос и гонят зверя не так
азартно, а по лисе или волку собаки чаще отдают голос, да и гонят с большим
азартом.

Паратость гончей — это быстрота, с которой она преследует
зверя. Паратость зависит от мастерства, чутья, темперамента и от резвости (в
меньшей степени) собаки. Определяется паратость временем, которое проходит от
момента, когда вы видели зверя и до момента, когда появляется преследующая
собака. Паратость гончей должна
сочетаться с хорошим чутьем, ведь если у паратой гончей будет среднее чутье, то
она будет проноситься мимо следа, теряя его. Паратая гончая зверя преследует по
горячему следу на близком расстоянии. Под ними перехватить зверя удаётся
гораздо быстрее, нежели под медленными (пешими) собаками, потому что по
голосам можно практически точно определить
его местонахождение. Обычно зверь идет впереди паратых гончих на 100 шагов, а
порой и ближе. Паратость при охоте особенно важна в незнакомых местах, то есть
там, где заранее неизвестны лазы зверя. С другой стороны, под пешими гончими заяц
идет медленно, садится часто, прислушивается, поэтому его убить легче. А под
паратыми гончими убить зайца сложнее, так как от них он стремительно убегает.

Гончая должна обладать вежливостью или послушанием, так как
непослушная собака охотнику доставляет массу неприятностей. На охоте каждая
гончая должна соответствовать требованиям к послушанию: к домашней птице и
скоту она должна относиться спокойно, на них не бросаться, иначе есть риск
развития у гончей вредного порока — «сконничество». Порок этот исправить
практически невозможно.

Позывность гончей определяется ее выходом из леса по сигналу
рога или команде голоса охотника. Гончие должны безукоризненно выполнять следующие команды —
«нельзя», «сзади», «стоять».

Гончая должна обладать еще одним важным качеством —
назывистость, это вываливание на голос охотника, который собаку, находящуюся в
полазе, наставляет на след.

Прежде всего молодой охотник должен соблюсти три условия, чтобы все его труды по нагонке гончей не пропали даром и из собаки вышел бы хороший "полевой" гонец. Первое - не приобретать щенка от производителей, плохо работающих в поле, а тем более щенка от неизвестных производителей и всевозможных помесей. Второе - прежде чем заводить собаку, необходимо обеспечить нормальные условия ее содержания. Если собака (а тем более щенок) будет день-деньской сидеть на цепи или в тесном сарае, куда едва пробивается дневной свет, то нет надежды вырастить ее здоровой и, следовательно, хорошей работницей в поле. Не меньше вреда принесет и "вольное" содержание щенка без присмотра, особенно при появлении эпидемических заболеваний среди домашних животных или при подмене во многих населенных пунктах отлова бродячих собак их массовым отстрелом. Третье условие - решающее. Здесь надо сказать со всей откровенностью: если охота, в том числе и с гончей, является для человека только случайным развлечением, то ему во избежание напрасной траты времени и порчи породного щенка не следует заниматься ни воспитанием гончей, ни нагонкой ее. Иное дело, если человек глубоко увлечен охотой, имеет возможность охотиться. регулярно и искренне любит собаку, видя в ней не просто некий охотничий атрибут, а помощника и друге в лесу и дома. Тогда все заботы и труды, связанные с воспитанием собаки, тяготить его не будут.

Основная задача нагонки молодой гончей - вызвать у нее активное проявление врожденного инстинкта розыска зверя и преследования его с голосом (лаем). Насколько гончая проявит затем на охоте свою работоспособность, зависит от ее породности (т. е. насколько сильно передались ей от предков необходимые охотничьи качества), а также от того, насколько сумеет охотник активизировать эти качества, развить их и укрепить.

Наблюдая за гончей, мы можем не только дать ей общую оценку, но и определить качество отдельных элементов ее работы - полаза, вязкости, голоса и других. Некоторые из наследственных качеств - чутье, голос, паратость (способность быстро преследовать гонного зверя) совершенствованию не поддаются и остаются у собаки такими, какими одарила ее природа; другие качества, например, полаз (манера розыска зверя), вязкость (охотничья страсть, побуждающая гончую к упорному, неотвязному преследованию зверя), нестомчивость (способность длительной работы), хотя тоже являются наследственными, но в той или в иной мере могут развиваться в процессе нагонки и дальнейшей работы.

Нагонку молодых гончих начинают обычно в возрасте 10-12 месяцев. Начинать наганивать щенка весеннего помета следует в апреле-мае следующего года с тем, чтобы осенью окончательно закрепить опыт и уже к началу охоты (октябрь-ноябрь) иметь вполне подготовленную собаку.

Вне сезона охоты собаку наганивают в специально отведенных для этого угодьях. Если в районе таких угодий почему-либо нет, то нагонку невольно приходится начинать лишь за месяц до открытия охоты.

Еще до начала нагонки с 5-6-месячным щенком надо совершать сперва короткие, а затем более длительные прогулки по лесу, полю, вдоль поросших кустарником овражков и т. п. Здесь щенок будет не только дышать свежим воздухом при усиленном движении) но и приобретать способность свободно ориентироваться в незнакомой местности, привыкать к окружающей обстановке и, не боясь потеряться, отходить все дальше и дальше от хозяине. Все это будет способствовать физическому развитию щенка, заложит основу глубокого полаза, даст ему увлекательную (и полезную) возможность разбираться чутьем в потоке самых разнообразных запахов.

Прогуливая или наганивая молодую собаку, нельзя допускать чрезмерного ее утомления. Необходимо как можно раньше познакомить щенка с домашними животными и добиться, чтобы он был совершенно равнодушен к ним, чтобы подросшая собака, увидев их пасущимися в поле, не проявляла настороженности и агрессии.

Начиная нагонку, охотник с гончей отправляется в лес или другие угодья, где нетрудно найти зайца или лисицу и, придя на место, спускает собаку со сворки. Некоторые гончие, особенно те, что в раннем возрасте уже не раз побывали в лесу, немедленно отходят от охотника и, углубляясь в лес, начинают прихватывать чутьем интересующие их запахи. Другие, отойдя в сторону на какие-нибудь 30-50 шагов, возвращаются к хозяину, затем снова отходят и снова возвращаются - словом, почти все время находятся на виду. Наконец, встречаются настолько робкие, что не отходят от хозяина ни на шаг. В таком случае нужно сойти с просеки или дороги, углубиться в лес и, ободряя собаку порсканьем (побуждающим покрикиванием), поощрять ее к полазу. Время от времени полезно останавливаться в местах, где есть наибольшая возможность найти зайца. Даже робкая, непривычная к лесу молодая гончая, повертевшись вблизи охотника, мало-помалу начнет отходить от него на все большее расстояние.

Приходилось наблюдать, как неопытные охотники, посылая собаку в полаз, отгоняют ее от себя угрозами, а то и побоями. От подобных мер надо решительно отказаться. Не понимая, что от нее требуют, гончая от этого еще больше заробеет и, хотя будет держаться от владельца на безопасном для нее расстоянии, но все внимание сосредоточит на поведении хозяина, а это уж никак не может способствовать ее учебе.

Слыша ободряющее порсканье охотника, молодая гончая начнет все более смелеть, глубже уходить в полаз и, наконец, настолько освоится с лесом, что почувствует в нем себя "как дома".

Быстроту своего передвижения охотник должен сообразовывать с ходом гончей, чтобы последняя не оказывалась далеко впереди или сзади. Не только при нагонке, но и на охоте с гончей не рекомендуется резко менять направление своего хода без предупреждения собаки. Если охотник вдруг круто свернет в сторону, в то время как гончая, находясь в полазе, придерживается прежнего направления, то, не обнаружив через некоторое время ни охотника, ни его следа, гончая начнет беспокойно метаться по лесу. Тут по горячности и неопытности ей и вовсе немудрено запутаться. Потерять собаку при таких обстоятельствах нетрудно. Из-за неправильного поведения охотника гончая станет чаще проверять его присутствие и сокращать тем самым глубину полаза. Бывает и наоборот, что из-за боязни потерять собаку охотник, чуть только гончая задержится в полазе немного дольше, начинает ее звать, трубить, отвлекая ее от работы и приучая ходить в полазе накоротке.

Рыская по лесу и опушкам, гончая непременно наткнется на зверя. Она не замедлит броситься к нему и сначала погонит голосом по зрячему, но вскоре, потеряв зверя из виду, начнет искать чутьем его след. Охотнику надо спешить к месту скола (месту потери собакой следа) и своим присутствием, словами и жестами дать понять ей, что потерянный след надо найти, что зверя надо преследовать. Перехватив, наконец, след, гончая еще пробежит по нему с голосом небольшое расстояние, но вскоре вновь потеряет и вновь начнет его искать. Всемерно побуждая собаку к розыску потерянного следа, охотнику надо находиться поблизости и в случае надобности обойти вместе с собакой круг, чтобы пересечь след.

Вскоре, однако, гончая окончательно потеряет след и начнет постепенно успокаиваться. Тем не менее охотнику нельзя уходить с места скола, пока есть хоть какая-нибудь надежда выправить след. Достаточно уйти от молодой гончей с места скола, как последняя вместо розыска следа бросится догонять далеко ушедшего хозяина. Следующий раз она еще меньше задержится на сколе и, бросив его, поспешит к охотнику. Все это ведет к тому, что собака не будет овладевать ни вязкостью, ни мастерством - качествами чрезвычайно важными в работе гончей.

В процессе нагонки охотнику случается самому побудить зайца. Тогда, не теряя времени, надо немедленно энергичным накриком "вот- вот - вот!", "на-во, на-во!" и т. п. вызвать гончую из полаза и насадить ее на след. Подбежавшая гончая помечется немного, но, следуя указаниям охотника, вскоре прихватит след и, разобравшись в его направлении, с голосом погонит.

Однако далеко не каждая молодая гончая принимается за работу на первых же порах. Иная, будучи подведена к следу только что выскочившего зайца, никак на него не реагирует, хотя прекрасно чует запах. Но это не значит, что у нее отсутствуют необходимые охотничьи качества. Если собака действительно породна, то рано или поздно, иногда даже по второй осени, страсть к охоте у нее обнаружится. Надо только терпеливо способствовать ее пробуждению.

Если время нагонки совпадает с сезоном охоты, то, подранив тонного зайца, надо дать возможность собаке заловить его: это окончательно решит успех учебы. Необходимо спокойно подойти к первоосеннице, огладить ее и, как только она успокоится, принять от нее зайца. Нельзя при этом силой отнимать первый ее трофей, но и не следует давать ей рвать его. Лучше, приняв зайца, поощрить первоосенницу дачей ей пазанков.

Лучшее время для нагонки - все осенние месяцы; неплохо наганивать в конце апреля и в мае (в специально отведенных участках леса). В летние месяцы также допустимо наганивать, но лишь в течение трех-четырех утренних часов, так как в остальное время обычно бывает жарко и сухо, что резко снижает работоспособность собаки.

Начинать нагонку по белой тропе не следует, так как гончая привыкает работать "на глазок", т. е. по видимому на снегу следу. Когда гончая приобретет хотя бы небольшой опыт работы по черной тропе, можно допустить ее к работе по белой.

Наганивать молодую собаку с опытной гончей проще и легче. Опытная гончая без помощи охотника найдет зверя и будет гонять его, быстро выправляя сколы. Молодая сначала будет только мешать старой, но вскоре начнет понимать ее действия и, увлекаясь, все лучше и дружнее работать вместе с ней, а в последующем гонять и совершенно самостоятельно. Надо только иметь в виду, что молодые гончие живо перехватывают как хорошие, так, к сожалению, и плохие повадки старой; поэтому молодую можно наганивать только с такой гончей, которая не имеет серьезных недостатков в своей работе и прежде всего достаточно вязка.

Успешнее, интересней и живее проходит нагонка смычка (выжлеца и выжловки) или пары (двух однополых) гончих. Вдвоем собаки смелее держатся в лесу и с большим увлечением принимаются за дело. Но к работе смычка или пары предъявляются дополнительные требования. Обе собаки должны быть равных ног (одинаковой паратости) и свальчивыми (т. е. быстро присоединяться одна к другой на первых же минутах гона какой-нибудь из них), а противном случае о совместной слаженной работе смычка говорить не приходится. В полазе же они должны работать порознь, совершенно независимо друг от друга.

Заканчивая знакомство с основами нагонки, считаю необходимым дать начинающим гончатникам несколько советов.

Подчас приходится слышать жалобы на непозывистость той или иной гончей. На поверку же оказывается обычно, что в этом повинны сами владельцы собак, неумело пользующиеся рогом (трубой). Рог - далеко не последняя вещь на охоте с гончими. Нет смысла надрывать голос, вызывая к себе гончую, находящуюся в полазе; достаточно потрубить в рог, и она явится. Молодую собаку очень легко приучить немедленно являться на позывной сигнал рога. Стоит только перед дачей корма трубить в рог несложный мотив в каком-либо ритме и повторять эту процедуру несколько дней, как собака будет, знать и звук вашего рога, и позывной сигнал. Необходимо иногда в неурочное время потрубить собаке издали, а после того как она подойдет, дать ей лакомый кусочек.

Вызвать собаку с гона или со скола гораздо труднее. Вязкая гончая, если и прибежит на зов, то, перевидев хозяина, постарается тотчас же вернуться обратно к следу гонного зверя. Винить гончую в этом нельзя: страсть к охоте сильнее.

Во время нагонки, как и на охоте, трубят и при необходимости предупредить собаку об изменении направления, и когда убит тонный зверь (но отнюдь не шумовой, случайно подвернувшийся), а гончая все еще продолжает выправлять его последний скол.

Трубить для того, чтобы поскорее поднять с лежки зверя, нельзя: гончая перестает тогда реагировать на звук рога, и когда действительно надо будет подозвать собаку, то уже никакие арии на трубе делу ив помогут.

Есть еще и такие гончатники, которые наконец-то подошедшую на зов собаку наказывают "за непослушание". Это окончательно губит дело, так как следующий раз собака, может быть, снова и подойдет, но, предвидя неприятности, будет стоять в кустах, опасливо поглядывая на раздраженного охотника. Кстати сказать, всякие побои, как правило, должны быть исключены из всей системы воспитания собаки. Желая подловить гончую, некоторые начинают накликать ее на след как бы перевиденного зверя: "на-во, на-во", "вот-вот-вот!" и т. п. Несколько раз обманутая таким образом гончая перестает верить хозяину.

Охотясь вблизи дома, нельзя оставлять гончую в лесу, рассчитывая на то, что, мол, собака дорогу домой знает. Оставаясь одна в лесу, гончая отвыкает от необходимости держать связь с охотником, приобретает манеру самостоятельно бродить по угодьям и возвращаться домой, когда ей вздумается. Гончая, повадившаяся наведываться в лес в любое время года, будет наносить вред фауне и безвозвратно погубит себя как охотницу.

Охотясь с молодой гончей, не следует стрелять случайно подвернувшуюся дичь - рябчика, тетерева и т. п. Не раз проверено, что достаточно раз-другой убить птицу или белку, как у собаки пробуждается к ним живой, интерес. В последующем эта гончая будет то копаться в тетеревиных набродах, отдавая иногда голос, то облаивать белку или рябчика, отвлекаясь от основной работы и дезориентируя самого охотника.

В заключение несколько слов о работе гончих по красному зверю. Злоба гончих к людям или домашним животным вовсе не говорит о ее злобности к волку или лисице. Бывает, что зло кидаясь на прохожих или домашних животных, собака поджимает хвост и жмется к ногам охотника, как только зачует след волка. О такой гончей можно сказать: "Молодец против овец, а против молодца и сам овца". Конечно, имея всего одного-двух красно-гонов, охотник, вряд ли пойдет с ними на взматеревших волков без риска потерять собаку. Но одно дело волк, другое - лисица. Каждая гончая, безусловно, обязана обладать достаточной злобностью, чтобы гонять лисицу. Считается достоинством, если она, бросив гонного зайца, переходит на горячий след лисицы и, наоборот, недостатком, если спокойно проходит мимо следа только что слезшей (стронутой с лежки) лисицы. Поэтому работу молодой гончей по лисице надо всемерно поощрять.

Все изложенное не претендует на исчерпывающую полноту: это лишь основы, позволяющие молодому охотнику вырастить себе незаменимого помощника для охоты по лисице и зайцу. Любовь к охоте, наблюдательность и терпение начинающего гончатника помогут ему успешно справиться с этой порой нелегкой, но чрезвычайно интересной задачей. А о наслаждении, которое испытывает охотник, вслушиваясь в азартный гон своего любимца, и говорить нечего.

"Охота и охотничье хозяйство № 6 - 1967 г."

Читайте также: