Как нынче куры поют петухами

Опубликовано: 29.04.2024

Авдотья вдовина
По бережку ходила,
Правой рукой махала:
— А цвет моя сторона, сторона,
Никольская слобода,
На ней тебе не бывать, не живать,
Пивца, винца не пивать,
Калачиков не едать! —
Злодей Ванька вор, победна голова,
Кличет Дуньку из ворот в огород.
Сорвёт Дунька лопушёк
Под самый корешок;
Сошьет Дуньке сарафан
Китаичный голубой:
Снурочик-ат — повиличная трава
А ниточки — ковылок, ковылок,
А пуговки — репеёк, репеёк.
Где не взялся таракан,
Проел Дуньке сарафан,
Над самою над дырой.
А, дядюшка Митрофан,
Зашей Дуньке сарафан
Китаичный голубой!

Калина, малина!
На заднием порядке,
Под горою три солдатки:
Одна Настька, друга Машка,
Как третия Наташка.
Повадилась Наташка
Во царев кабак ходить,
Зелено̀е вино пить,
Целовальника любить:
— Целовальник молодой,
Проводи меня домой
По улице мостовой,
По дорожке столбовой,
До кроватки тесово̀й! —
До перинки пухово̀й.
На перине де́вица
Лежит она, нежится;
Лицо разгорелося:
Чего захотелося?
— Не надо мне, матушка,
Ни меду, ни сахару,
Ни сладкиих яблочков,
Ни медовых пряничков;
Приведи-ка, матушка,
Татарина с скрыпкою,
Мордвина́ с волынкою,
Холостова с дудками! —
На Бо́лдинском на плоту
Мыла девица фату,
Она мыла, полоскала,
Фату в воду опускала.
Милый фаточку ловил,
Кафтан с шубою сронил;
Она губушки надула,
Пошла к старосте на думу
И к бурмистру на рассуду:

Как что староста-та скажет,
И бурмистр-от что прикажет?
— Ты поставься-ка в попы! —
Как и что это за попок:
В сарафане без порток?!

Я вечер, вечер добрый молодец
Вечер загулялся,

Я со любушкой, со своей сударушкой
Долго застоялся;

Я тайного ласкова словечка
От ней дожидался.

Ничего-то моя сударушка
Она мне не сказала,

Только сказала моя сударушка
Грубое словечко:

«Ты отстань, отстань, добрый молодец,
Отстань по охоте;

Не отстанешь ты по охотушке, —
Отстань по неволе».

Тосковал-то я добрый молодец
Ровно три годочка,

Что никто, никто по добром молодце
Никто не потужит:

Что ни батюшка, ни матушка,
Ни жена молодая;

Что потужит ли, погорюет ли
Красная девица,

Что названая моя прежняя,
Милая сестрица!

Уродился я несчастлив, бесталанлив:
Приневолили меня, малёшенька женили;
Молода была жена, я глупенек,

Стал я молодцем — жена стала старенька.
Полюбилась мне молодка молодая,
Иссушила мое сердце ретивое.
Как вечёр меня молодка огорчила,
Мне несносную насмешку насмеяла:
— Отступися, мне сказала, отвяжися,
У тебя своя жена, с ней и целуйся! —
Во бору ли, во сыром ли стук, треск:
Бурлачки сосну подрубливают,
Подрубливают, поваливают;
Из сыра бора по лугу́ волокут,
По крутому бережку покатывают,
Середь лодочки устанавливают,
Тонкий парус навешивают,
Уплывают вниз по Волге по реке.
Вы постойте, добры молодцы, погодите,
Вы с собой меня возьмите, посадите,
Разлучите с опостылой со женою.

Ах ты, молодость, моя молодость,
Не видал я тебя, когда ты прошла,
Когда ты прошла, когда миновалася!
Живучи с женой не с корыстною
Не продать мне жену, не променять ее
Что ни братцу, ни товарищу.
Я пойду ли сам крутым бережком,
Я найму ль себе новых плотничков,
Новых плотничков, корабельщиков.
Я сострою нов тесов корабль
О двенадцати тонких парусах,
Тонких, белых, полотняных.
Я спущу ли корабль на сине море,
Посажу ли жену, свою барыню,
Отпущу ли жену в свою сторону;
А я сам пойду на круту гору,
Посмотрю ли я на сине море —

А уж корабль бежит, как сокол летит,
А жена то сидит, точно барыня.
Уж я вскрикну-ли громким голосом:
«Воротись, жена, моя барыня,
А мы будем жить лучше прежнего,
А я буду любить лучше старого!»
— Не обманывай ты, распостылый муж:
Что не греть солнцу зимой против летнего,
Не светить месяцу летом против зимнего,
Не любить тебе меня пуще прежнего!

Уж как но́нешние люди
Они мо́лоды, лукавы,
С измале́нька вороваты;
Не видавши — много видят,
Не слыхавши — много слышат.
Как сказали про девицу
Напрасну́ю небылицу:
Будто я красна девица
Во всю тёмну ночь не спа́ла,
В зеленом саду гуляла,
Сладко вишенье щипала;
Показалось девке мало —
Виноградом забавляла,
На белое блюдо клала,
В итальянский плат вязала,
За вороты выходила,
Извозчичка нанимала
Извозчика молодого,
Не женатого, холостого:
Вези меня поскорее,
Чтобы люди не видали,
Соседушки не слыхали, *
Мому батюшке не сказали. **
Мой батюшка очень грозен, —
Посадил меня в темницу,

Ни дверей нет, ни окошек,
Одна труба, да малая.
Ах ты, батюшка родимый!
Проруби ты мне окошко
На праву́ю на сторонку,
Куда милый гулять ходит,
Добра коня поить водит.

* Поется также: не спознали.

** В некоторых Песенниках:

Отцу, матери не сказали.
Мой батюшка очень грозен,
Грозней того моя матушка:
Не велит мне на улицу ходить,
С холостыми речи говорить.

Очевидно из другой песни.

Долина — долинушка,
Раздолье широкое!
На той на долинушке
Ничто не родилося:
Ни грибки, ни ягодки,
Ни чёрна смородина,
Только уродилася
Рощица зеленая.
Из-за той-ли рощицы
Заря занималася,
Заря занималася,
Солнце выкаталося.
Греет, греет солнушко
Зимой не по летнему:
Любит, любит миленький,
Любит не по прежнему.
Любил, всё обманывал,
Другу́ подговаривал:
«Поди, поди, девица,
За меня замуж,
За меня, за мо́лодца,

За парня холо́стова».
Нейду, нейду девица,
Нейду, не подумаю.
Кого же мне, девице,
Полюбить будет?
Полюбить холостова, —
Холост скоро женится;
Полюбить женатого, —
Жена-то рассердится
Полюблю я, девушка,
Солдата гвардейского:
Солдат в поход пойдет,
Девицу с собой возьмет.

На зоре-то было на зорюшке,
На зоре-то было вечернией:
Высоко звезда восходила —
Выше лесу, выше темнова,
Выше садику зелёнова.
Как во городе во Ала̀тыре
Случилося несчастьице.
Как несчастьице немалое:
Жена мужа потеряла,
Востры́м ножичком зарезала;
Вынимала сердце с печенью.
На ноже сердце встрепехнулось, —
Она шельма рассмехнулась,
Рассмехнувшись она ужаснулась,
Взяла его за черны́ кудри,
Ударила об сыру́ землю,
Во холодный ледник спрятала,
Дубово́й доской она закрыла,
Золотым перстнём запечатала
Сама пошла в нову́ горницу,
Закричала громким голосом:

«Ты талан ли мой, талан лихой,
Или участь моя горькая!
На роду ль мне так написано?»
Прилетели к ней два сокола
Два Ивана, два Иваныча:
— Ты сноха наша, невестушка,
Где наш братец Иванушка? —
«Ваш братец — охотничек:
Уехал в лес за охотою, —
За куницами, за лисицами».
— Не обманывай нас, невестушка!
Вон шелко̀в кушак на стене висит,
Перчаточки с шапочкой на по̀лочке лежат.

Вдоль по улице по Шведской
В Слободе было Немецкой,
Генерал-от немец ходит,
За собою девку водит.
Водил девку, водил немку,
Молодую иноземку.
Девка Немцу говорила:
«Говори, радость, со мною,
Мы одни теперь с тобою,
Еще третий — высок терем.
Как поедешь, мой любезный,
Во царскую службу,
Заезжай, моя надёжа,
В калинову рощу;
Ты сорви, мой друг, покушай
Горьку ягоду калину:
Какова горька калина —
Таково житье за старцем» *

Каково житьё за ровнем?
Какова сладка малина,
Таково житьё за ровнем.

Не летай, мой соловей,
Поздно вечером один!
Парень девушку любил,
Колечушком подарил:
Колечушко, сердечушко —
Твой золотный перстенёк.
Далеко милой живет
Во матушке во Москве,
Во Покровской улице.
Как пошли наши ребята
В большу́ улицу гулять,
Красных девок забавлять;
Ах, все девки хороши,
Разлапушки пригожи!
Одна девка лучше всех:
В косе лента шире всех,
А другая голубая —
Идет славушка худая,
А третия со кистьми, —
Бежит Дуня со вестьми.
Как взял Дуню задор:
Подняла в губы подол,
Мимо окон, мимо стекол,
Мимо каменных палат
К целовальнику в кабак:
«Целовальник молодой,
Отпирай новый кабак,
Пущай малыих ребят!»

Беседа моя, беседушка, беседа смирна!
Во той во беседушке девицы сидят,
Де́вицы сидят, речи говорят: *

* Первых трех стихов обыкновенно не поют.

«Лучина, лучинушка берёзовая!
Что же ты, лучинушка, не ясно горишь,
Не ясно горишь, не вспыхиваешь?
Али ты лучинушка, в печи не была? **
— Я была в печи́ вчерашней ночи́,
Лихая свекровушка воду пролила,
Воду пролила, меня залила. —
Сестрицы, голубушки, ложитеся спать:
Ложитеся спать, вам нѐкого ждать!
А мне красной девице всю ночку не спать —
Кровать убирать, мила̀ дружка ждать;
Убравши кроватушку, сама лягу спать.
Первый сон уснула — без миленького;
Второй сон уснула — без сердечного;
Третий сон уснула — зоря белый день.
Из-под белой зорюшки мой милый идет,
Собольею шубочкой пошумливает,
Пухо̀вою шляпочкой помахивает,
Сафьянны сапожки поскрыпывают: ***
«Что ж ты, добрый молодец, давно не пришел?»
— Душа-красна девица, позамешкался:
С угрюмой женой побранка была,
Журила, бранила тебя и меня.
Тебя, мою душеньку, курвой назвала̀;
А я ее бил, бил, чуть живу пустил. —
«Не бей, не бей, молодец, угрюмой жены:
С угрюмой женою тебе век вековать,
Со мной красной дѐвицей — ночку ночевать».

* Прибавляется также: В печи не была, не высушена.

** В новейших песенниках:

Натуральной тросточкой постукивает.

И песня кончается этим стихом. Остальные же внесены в другую песню:

Сказали про молодца, будто без вести пропал,
Сказали — удаленький в синем море утонул;
А нонече молодец по улице прошел,
Любимую песенку шибко-громко просвистал.
Насвисточку свищет, голос в терем подает:
Услышала б девица удало̀го молодца̀,

Горела б у девицы воску ярого свеча,
Ждала б красна девица удало̀го молодца.
А что ж, добрый молодец, давно не пришел?»
— Душа-красна девица. — и проч.

Девушка крапивушку жала,
Красная немного нажала;
Кажется, ни с кем не стояла.
Только я с милым говорила:
«Ах ты, мой сердечный, милый друг!
Я слышала несчастье про тебя:
Идешь в поход. Возьми меня с собой,
Назови меня родной сестрой
Или душенькой молодой женой».
— Нельзя, нельзя мне взять тебя с собой
Что все в полку полковнички знают,
Что нет у меня родной сестры,
Что есть у меня одна матушка,
И та живет в деревне в печали. *

* Поется также: Да и та старенька.

Как но́нече куры
Поют петухами,

Ах, люшеньки, ай люли! и т. д.

Как но́нешни жёны
Владеют мужьями.
Я возьму мужа за ручку
Брошу на постелю:
Лежи, муже, тута,
Поколь схожу — кну́та1
Поколь схожу кну́та,
Железного пру́та.

Тёща про зятюшку сдо̀бничала,
Сдо́бничала да пирожничала;
Испекла пирог в двенадсять рублёв:
Со́лоду, муки на четыре рубли,
Ягодов, изюму на̀ восемь рублей.
Тёща по горинке похаживала,
Косо на зятюшку поглядывала:
«Как тебя, зятюшку, не ро́зорвало?
Как тебя, зятюшку, не пѐрервало?

Бежит речушка слезова́я;
На ней струюшка кровава́я;
По бѐрежку ростёт част осинничек,
Во тем осинничке куст рябинушки;
Она а́ленькими цветочками она расцветала,
На цвету́ сидит кукушечка;
Горемы́чная куковала,
Жалобнёхонько горемы́чная причита́ла
Всем солдатушкам назо́лушку давала.
Не кукуй-ко ты, кукушечка, жалобне́нько,
Не одной-то тебе, кукушечка, жить тошно,
И нам-то солдатушкам жить не сладко!
На что матушка нас, сударыня, породила?

Туто жил-поживал господин Волконский Князь,
У этого у Князя жил Ванюша Ключничик.
Ваня год живет, другой живет,
На третий год Князь доведался;
Закричал Князь Волконский своим громким голосом:
«Как есть ли у меня слуги верные при мне?
«Вы подите — приведите вора Ваньку Ключничка!»
Как ведут Ванюшу широким двором,
Как у Ванюшки головка вся проломана,

Коленкоровая рубашка на нем изорвана,
Сафьянные сапожки кровью принаполнены.
Закричал-та господин Волконский Князь громким голосом:
«Вы подите-ка, — вы выройте две ямы глубокиих,
«Вы поставьте-ка два столбика дубовыих,
«Положите перекладец сосновыий,
«Повесьте две петли шелко́вые:
«Пускай Ваня покачается,
«Молодая-то Княгиня попечалится!»

Бежит речка по песку
Во матушку во Москву,
В разорёну улицу,
К Аракчееву двору.
У Ракчеева двора
Тута речка протекла,
Бела рыба пущена;
Тут и плавали-гуляли
Девяносто кораблей;
Во всякием корабле
По пяти́сот молодцов,
Гребцов-пе́сенничков;
Сами песенки поют,
Разговоры говорят,
Всё Ракчеева бранят:
«Ты Ракчеев господин,
Всю Россию разорил,
Бедных людей прослезил,
Солдат гладом поморил,
Доро́женьки проторил,
Он канавушки прорыл,
Берёзами усадил,
Бедных людей прослезил!»

Первые одиннадцать песен этого отдела находятся в копиях в собрании песен П. В. Киреевского, хранящихся в ЛБ: в папке 7 — песня,

№ 8 (1703),1 в папке 7 2 — №№ 9 (2079) и 10 (2119), в папке 7 4 — №№ 11 (1944), 1 (1988) и 2 (2045), в папке 8 — № 3 (2756), 4 (2772) и 5 (2773), в папке 15 — №№ 6 (4777) и 7 (4778). См. описание этих папок в ПК, в. I, стр. LXXI—LXXII. Здесь показаны не все пушкинские записи.

Тексты этих песен написаны на отдельных листках в 8 д. л. (писчего), на обороте которых имеется помета: «Пушк». Тексты песен №№ 3, 4, 6, 9 и 11 написаны рукой П. В. Киреевского, тексты остальных шести песен — неизвестным почерком.

Четыре песни (№№ 12—15) в копиях руки неизвестного с дополнениями П. В. Киреевского находятся в части его собрания, оказавшейся в бумагах П. А. Бессонова, ныне хранящихся в составе собрания П. И. Щукина в ГИМ (по пометам собрания Киреевского №№ 4614, 2114, 1974 и 1471).

Песни №№ 16 и 17 до сих пор в рукописи не найдены

Песни №№ 1—7 впервые опубликованы (по копиям с копий Киреевского) Н. О. Лернером в газете «Речь» 1912, № 28, от 29 января, а затем им же перепечатаны в РС 1912, № 4 и В VI, 239—241. В комментарии к публикуемым песням Лернер высказал сомнение в подлинности песни № 4, которую он склонен считать «не простою записью, а либо переделкой народной песни, либо даже оригинальным произведением в народном духе, возникшим, конечно, под влиянием народных поэтических и бытовых мотивов».

«По крайней мере, — продолжает Н. О. Лернер, — первые десять стихов скорее принадлежат Пушкину, чем народу» (В VI, 242). С этим мнением согласился Б. В. Томашевский, писавший в своей статье «Генезис „Песен западных славян“»: «Догадка комментатора, на наш взгляд, несомненно правильна. Десять первых стихов записи и три последних — результат литературной обработки народной песни» (Б. Томашевский, «О стихе», 1929, стр. 87). Точно так же и В. И. Чернышев пишет об этой песне: «мы вслед за Н. О. Лернером могли бы несколько заподозрить в качестве подлинной народной» (статья В. Чернышева, «Стихотворения А. С. Пушкина, написанные в стиле русских песен» — «Slavia» 1929, VIII, 3, стр. 586). Не согласен с догадкой Лернера М. Н. Сперанский (ПС XXXVIII—XXXIX, 97), аргументацию которого нужно признать достаточно убедительной.

По копиям Киреевского песни эти напечатаны М. Н. Сперанским в ПК, в. II, ч. II, стр. 231—233.

Песни №№ 8—11 впервые опубликованы М. Н. Сперанским в статье «К истории песен, собранных А. С. Пушкиным» в «Сборнике в честь 70-летия Д. Н. Анучина», М. 1913, а затем им же напечатаны в ПК, в. II, ч. II, стр. 233—234.

Ни в одно из собраний сочинений Пушкина песни эти не вошли.

Оригинальность песни № 9 без достаточных оснований была заподозрена Н. О. Лернером («Речь» 1914, № от 6 июня), которому весьма веско возражал М. Н. Сперанский (ПС XXXVIII—XXXIX, 97—107). Следы «мастерства» Пушкина Лернер видел и в конце песни № 11 («Речь» 1914, № от 6 июня), не приводя, впрочем, никаких доказательств в пользу этого мнения.

Песни №№ 12, 13 и 15 впервые были напечатаны М. Н. Сперанским в ПК, в. II, ч. II, стр. 234—235, а затем им же в статье «Записи народных песен Пушкина в собрании П. В. Киреевского» в книге: «Памяти П. Н. Сакулина», Сборник статей, М. 1931.1 Перепечатаны Н. О. Лернером в статье «Новые песенные записи Пушкина» («Красная панорама» 1929, № 50, от 13 декабря). И эти песни не вошли ни в одно из собраний сочинений Пушкина.

Песня № 14 впервые опубликована Н. Н. Трубицыным по записи в «зеленой» тетради (второй) собрания П. В. Киреевского (см. стр. 431) в ПС XV, 141, а затем перепечатана Н. О. Лернером в РС 1912, № 1, стр. 228 и в В VI, 239.

По копии руки П. В. Киреевского, оказавшейся в бумагах П. А. Бессонова, песня напечатана М. Н. Сперанским в ПК, в. II, ч. II, стр. 335.

Песня № 16 впервые была напечатана П. А. Бессоновым в в. 5 редактированных им «Песен, собранных П. В. Киреевским», М. 1863, стр. 137—138. Перед текстом песни помета: «(Псковск. губ.)», а после текста: «Записано А. С. Пушкиным».

Песня № 17 впервые была напечатана П. А. Бессоновым в в. 10 «Песен, собранных П. В. Киреевским», М. 1874, стр. 211—212. Перед текстом песни помета: «Губ. Псковской», а после текста: «Образец замечателен тем еще, что записан в 30-х годах А. С. Пушкиным».

Обе эти песни в собрание сочинений Пушкина были введены лишь С. А. Венгеровым (В IV, 73).

Решив почему-то, что упомянутый в описании собрания Киреевского, сделанном М. Н. Сперанским, список «разгульных» песен составлен Пушкиным,2 Н. О. Лернер, получив копию этого списка от М. Н. Сперанского, напечатал список в «Речи» 1912, № 28 от 29 января, а затем в РС 1912, № 4, стр. 103—105 и в В VI, 241—242. В списке этом, заключающем в себе восемьдесят пять песен, названо три песни, имеющиеся среди записанных Пушкиным: 4) «Не летай, мой соловей», 56) «Авдотья вдовина», и 60) «Как нонече куры». Этого, конечно, совершенно недостаточно, чтобы признать список за пушкинский.

1 Т. е. схожу взять кнута.

1 Цифры в скобках — номера собрания Киреевского.

1 Статья была дана в сборник, издававшийся в честь тридцатилетия научно-педагогической деятельности П. Н. Сакулина, исполнившегося весной 1928 г., до выхода в свет ПК, в. II, ч. II, но последняя книга вышла раньше первой.

2 В папке 7 4 № 1983. См. ПК, в. I, стр. LXXI.

ЗАПИСИ НАРОДНЫХ ПЕСЕН

ЗАПИСИ ПЕСЕН, СОХРАНИВШИЕСЯ В КОПИЯХ
В СОБРАНИИ ПЕСЕН П. В. КИРЕЕВСКОГО

Б. ПЕСНИ НЕОБРЯДОВЫЕ

Сноски

12 Поется также: не спознали.

13 В некоторых песенниках:

Очевидно, из другой песни.

14 Иногда прибавляется:

15 Первых трех стихов обыкновенно не поют,

16 Прибавляется также: В печи не была, не высушена.

17 В новейших песенниках:

И песня кончается этим стихом. Остальные же внесены в другую песню.

18 Поется также: Да и та старенька,

19 Т. е. схожу взять кнута.

Первые одиннадцать песен этого отдела находятся в копиях в собрании песен П. В. Киреевского, хранящихся в ЛБ: в папке 7 — песня, № 8 (1703), 1 в папке 7 2 — №№ 9 (2079) и 10 (2119), в папке 7 4 — №№ 11 (1944), 1 (1988) и 2 (2045), в папке 8 — № 3 (2756), 4 (2772) и 5 (2773), в папке 15 — №№ 6 (4777) и 7 (4778). См. описание этих папок в ПК , в. I, стр. LXXI—LXXII. Здесь показаны не все пушкинские записи.

Тексты этих песен написаны на отдельных листках в 8 д‡ л. (писчего), на обороте которых имеется помета: «Пушк». Тексты песен №№ 3, 4, 6, 9 и 11 написаны рукой П. В. Киреевского, тексты остальных шести песен — неизвестным почерком.

Четыре песни (Nѕ 12—15) в копиях руки неизвестного с дополнениями П. В. Киреевского находятся в части его собрания, оказавшейся в бумагах П. А. Бессонова, ныне хранящихся в составе собрания П. И. Щукина в ГИМ (по пометам собрания Киреевского №№ 4614, 2114, 1974 и 1471).

Песни №№ 16 и 17 до сих пор в рукописи не найдены

Песни №№ 1—7 впервые опубликованы (по копиям с копий Киреевского) Н. О. Лернером в газете «Речь» 1912, № 28, от 29 января, а затем им же перепечатаны в РС 1912, № 4 и В VI, 239—241. В комментарии к публикуемым песням Лернер высказал сомнение в подлинности песни ї 4, которую он склонен считать «не простою записью, а либо переделкой народной песни, либо даже оригинальным произведением в народном духе, возникшим, конечно, под влиянием народных поэтических и бытовых мотивов».

«По крайней мере, — продолжает Н. О. Лернер, — первые десять стихов скорее принадлежат Пушкину, чем народу» ( В VI, 242). С этим мнением согласился Бђ В. Томашевский, писавший в своей статье «Генезис „Песен западных славян“»: «Догадка комментатора, на наш взгляд, несомненно правильна. Десять первых стихов записи и три последних — результат литературной обработки народной песни» (Б. Томашевский, «О стихе», 1929, стр. 87). Точно так же и В. И. Чернышев пишет об этой песне: «мы вслед за Н. О. Лернером могли бы несколько заподозрить в качестве подлинной народной» (статья В. Чернышева, «Стихотворения А. С. Пушкина, написанные в стиле русских песен» — «Slavia» 1929, VIII, 3, стр. 586). Не согласен с догадкой Лернера М. Н. Сперанский ( ПС XXXVIII—XXXIX, 97), аргументацию которого нужно признать достаточно убедительной.

По копиям Киреевского песни эти напечатаны М. Н. Сперанским в ПК , в. II, ч. II, стр. 231—233.

Песни N 8—11 впервые опубликованы М. Н. Сперанским в статье «К истории песен, собранных А. С. Пушкиным» в «Сборнике в честь 70-летия Д. Н. Анучина», М. 1913, а затем им же напечатаны в ПК , в. II, ч. II, стр. 233—234.

Ни в одно из собраний сочинений Пушкина песни эти не вошли.

Оригинальность песни № 9 без достаточных оснований была заподозрена Н. О. Лернером («Речь» 1914, № от 6 июня), которому весьма веско возражал М. Н. Сперанский ( ПС XXXVIII—XXXIX, 97—107). Следы «мастерства» Пушкина Лернер видел и в конце песни № 11 («Речь» 1914, № от 6 июня), не приводя, впрочем, никаких доказательств в пользу этого мнения.

Песни №№ 12, 13 и 15 впервые были напечатаны М. Н. Сперанским в ПК , в. II, ч. II, стр. 234—235, а затем им же в статье «Записи народных песен Пушкина в собрании П. В. Киреевского» в книге: «Памяти П. Н. Сакулина», Сборник статей, М. 1931. 2 Перепечатаны Н. О. Лернером в статье «Новые песенные записи Пушкина» («Красная панорама» 1929, № 50, от 13 декабря). И эти песни не вошли ни в одно из собраний сочинений Пушкина.

Песня № 14 впервые опубликована Н. Н. Трубицыным по записи в «зеленой» тетради (второй) собрания П. В. Киреевского в ПС XV, 141, а затем перепечатана Н. О. Лернером в РС 1912, № 1, стр. 228 и в В VI, 239.

Песня У 16 впервые была напечатана П. А. Бессоновым в в. 5 редактированных им «Песен, собранных П. В. Киреевским», М. 1863, стр. 137—138. Перед текстом песни помета: «(Псковск. губ.)», а после текста: «Записано А. С. Пушкиным».

Обе эти песни в собрание сочинений Пушкина были введены лишь С. А. Венгеровым ( В IV, 73).

Решив почему-то, что упомянутый в описании собрания Киреевского, сделанном М. Н. Сперанским, список «разгульных» песен составлен Пушкиным, 3 Н. О. Лернер, получив копию этого списка от М. Н. Сперанского, напечатал список в «Речи» 1912, № 28 от 29 января, а затем в РС 1912, № 4, стр. 103—105 и в В VI, 241—242. В списке этом, заключающем в себе восемьдесят пять песен, названо три песни, имеющиеся среди записанных Пушкиным: 4) «Не летай, мой соловей», 56) «Авдотья вдовина», и 60) «Как нонече куры». Этого, конечно, совершенно недостаточно, чтобы признать список за пушкинский.

Сноски к примечаниям

1 Цифры в скобках — номера собрания Киреевского.

2 Статья была дана в сборник, издававшийся в честь тридцатилетия научно-педагогической деятельности П. Н. Сакулина, исполнившегося весной 1928 г., до выхода в свет ПК , в. II, ч. II, но последняя книга вышла раньше первой.

3 В папке 7 4 № 1983. См. ПК , в. I, стр. LXXI.

-Метки

-Рубрики

(6)
ДОМ-2 (19184)
ОСТРОВ шалав(шишелы) (4)
Разное (467)
ЛАЙФХАКИ (18)
БАБУШКИНА КОПИЛКА (9)
ШЬЕМ САМИ (1)
переделываем футболку (1)
как сделать нутеллу (1)
Здоровье (98)
Мода,Живопись..Интересное (169)
как сделать чалму (1)
Рецепты:ВЫПЕЧКА И ВКУСНОСТИ (187)
САЛАТИКИ (14)
ЗАВТРАКИ (14)
ПИРОГИ НА ВСЕ ВКУСЫ (8)
Уборка,Дом быт (12)
Кинотеатр "Тольна" (12)
Кабинет,поздравления,тесты (72)
НАРОДНАЯ МЕДИЦИНА (4)
Выпечка на кефире (2)

-Интересы

-Статистика

рикардо на тете говорит о том, что ему больше всего нравится
в русских женщинах - они способны отдать мужчине абсолютно всё,
не получив ничего взамен.

" Нынче куры поют петухами!Ай, люлюшки-люли, петухами !"

Голос за кадром сообщает про романтик у курятника. Ничего себе романтик, ничего себе у курятника! Как это? Очки втирают, чтобы иностранного товарища показать истинным грандом? Обходительный, кто спорит. Прикормил Диану колбаской с плесенью, ручонки замысловато погладил, пиджачок на плечи накинул и молча повёл прямиком в курятник. Подозрительная я дама, но как тут поверить? Можно предположить, что личный переводчик направил после наставлений руководства в заданном направлении, а можно и усомниться, что испанская модель с большими ушами, в самом деле, по-русски ни бум-бум.

Поминалась птичья обитель в контексте скрытых от камер забав и, надо же какое совпадение, непосредственно при амиго.Диана, не востребованная даже после многочисленных сольных выступлений в неглиже, на которую кроме Венца с его жёстким сексом, никто не позарился - поплыла. Пошли красиво так, под заморский лепет ухажера. И вот тут и начался полный беспредел!

В грубой форме шуганули среди ночи пернатых с насеста, именно невежливо, потому что петух орал, как оглашенный, а куры нервно вторили. Что там происходило за дверью курятника, мы могли только слышать. Похоже, сняла решительно Диана пиджак наброшенный, а может и так обошлось, кровь-то испанская горячая, не до сантиментов, когда до дела доходит.

Ну не дело же доводить до нервного срыва домашнюю птицу. Может, у них там в Испании и принято по курятникам и свинарникам амуры крутить и "порядочных" девушек в антисанитарных условиях соблазнять, а у нас свои традиции: "Хотите любви большой и светлой - на сеновал, будьте любезны." За малым дело - соорудить надо сеновал, травы полно, пусть косят для общего блага.И не надо лохматить бабушку, как говаривал Задорнов.
Галина Михайловна, спасибо.

И о люПви. )

1. Любовь отечественная. внезапно-платониЦкая.Помню - наш ромашковый механизатор одно время , будто очнувшись от затяжного сна на сеновале, резко воспылал любовью к таксистке Кристе. Ну, так внезапно и бурно, что есть-спать не мог, что просто занемог. Лежал в постели , по-маниловски мечтательно закатывая очи и бурно дыша, вещал о том, что не может жить без этой дивы совершенной красоты и стати. И ксати - с чего бы это. какой -такой таракан в его набитой ветошью башке вдруг повернул вспять, заставив своего хозяина так старадать и мучаться?А ответ был прост - Кристя , будучи в загранкомандировке в Восточной Африке, объявила себя свободной девушкой и затребовала срочно подать ей кавалера. уот, где собака зарыта!

Крендель не получился, потому как долги мощным якорем висели на ногах несостоявшегося Ромео.Облом-с. Но теперь его прежняя пассия со сказочнвм именем и сказочной тупостью находится на том же острове - и опять бурно задышал наш зоотехник-осеменитель, даже слезу пустил, попыхивая. А вы что думали. любофф -она такая. внезапнно -платониЦкая.

2.Любовь чувственная. заграниШная.Запахло ненашим духом. заморским. И на проекте появился представитель Испании - такой себе среднестатистический вьюноша, ни бельмеса не понимающий по-русски, но зато быстро сориентировавшийся среди этого скотного двора. Выбрав себе половую партнершу, он пару раз поцеловал ей ручку, покормил кАльбасой, и без лишних экивоков оприходовал , сорри, в курятнике, предварительно выгнав оттуда законных обитателей. Во, как это делается в Испании. учись, зоотехник!Но все же это испанец. интересно, а после всего он сказал ей "ча-ча-ча"?
Плюшка

Петухи и куры с незапамятных времён живут рядом с людьми. Они были одомашнены больше пяти тысячелетий назад, и с тех пор исправно снабжают человечество мясом и яйцами, пухом и пером.
За долгие века соседства с человеком пеструшка стала постоянным героем огромного количества сказок и легенд, пословиц и поговорок. Кому из нас в детстве родители не читали сказку о курочке Рябе и Золотом Петушке? В школьные годы кое-кому доводилось слышать в свой адрес упрёк учителя: «Пишешь, как курица – лапой!» Повзрослев, многие любят заявлять глубокомысленно: «Цыплят по осени считают!»

Долгие века эта домашняя птица была не только самым доступным источником животного белка и кладезем вдохновения для народных талантов, но и настоящим семейным предсказателем, предупреждающим о погодных и бытовых катаклизмах.

Курица поёт петухом

Что может быть более странным и потому пугающим, чем пеструшка, внезапно сменившая привычное квохтанье на звучные петушиные трели? Не удивительно, что народная молва чаще всего приписывает этой перемене самые мрачные толкования.

Знающая хозяйка, заслышав, как одна из её курочек вдруг кричит по-петушиному, сразу щупает её ноги. Ведь она знает, что если конечности птицы чрезмерно холодны, то в дом скоро придёт смерть.
Случается и прямо противоположное. При внезапной петушиной песне куриные лапы становятся невероятно горячими. Если это произошло, то следует осторожнее обращаться с огнём и электроприборами, так как велика вероятность сильного пожара в жилище.
Однако далеко не всегда петушиный крик несёт беду. Если он издан несушкой в доме новобрачных – для них это превосходная примета. Она предвещает молодым счастливую и безбедную жизнь.
Иногда в хозяйстве появляется такая пеструшка, которая регулярно издаёт громкие трели. Такая птица – это тоже приятное исключение из правил, так как её привычка голосить по-петушиному всего лишь сообщает, что курица – отличная несушка.
Даже если вдруг оракул в перьях запел петухом, то не следует предаваться отчаянию и безропотно готовиться к беде. Несчастье можно предотвратить, если, не мешкая зарезать дурную вещунью, приговаривая при этом: «На свою голову!»

Погодно-куриные приметы

С давних пор любая птичница по повадкам своих подопечных могла точно предсказать, дождь или вёдро, мороз или оттепель ждут впереди. Многие из этих поверий сохранились и до наших дней.

Заметили, что куры постоянно поджимают ногу, обходясь для опоры лишь одной конечностью? Такое поведение наверняка предсказывает зимой сильное понижение температуры. Сильный мороз также обещают и постоянные перелёты птицы с места на место.
Летней порой можно легко предвидеть наступление ненастья и проливной дождь, если заметить, что днём куры исступлённо купаются в придорожной пыли, а на ночь раньше обычного прячутся в птичник. Непогоду предвещает также непрерывное кудахтанье пеструшек.
Если летом осадки можно предсказать по куриным пыльным ваннам, то зимой снег и сильный ветер обещают птичьи хвосты. В преддверии метели пеструшки начинают крутить этой частью своего оперения больше обычного.
Курица-наседка служит отличным пернатым барометром. Перед любым ухудшением погоды она непременно собирает цыплят и надёжно прикрывает их своим оперением.

Хозяйственно-бытовые поверья

Куры в хозяйстве служат не только «метеорологами» и вестниками беды. С их помощью можно предвидеть и даже привлечь в дом различные события.

Заметили, что ваше пернатое сообщество затеяло драку – торопитесь приготовить угощение. Ведь вскоре на вашем пороге появятся гости.
Стол накрыт, а визитёры на пороге так и не появились? Это означает, что куриное побоище предвещало важные новости. Ожидайте вестей и в том случае, если пернатый питомец вдруг забежит со двора в дом.
Домашняя птица не дерётся, но шумно и непрерывно кудахчет? Постарайтесь сдержать свои эмоции и недовольство домочадцев, иначе крупной семейной ссоры не избежать, а ночное квохтанье и вовсе предсказывает войну.
Заметили, что к куриной лапе прицепилась соломинка, и пеструшка настойчиво волочит её по всему двору? Нехорошая примета сообщает, что в доме вскоре будет покойник.
Чтобы курица всегда неслась только на своём подворье, а не устраивала себе гнездо у соседей, в курятнике нужно положить несколько перьев, выстриженных у неё из хвоста. Для этих же целей многие хозяйки не выбрасывают скорлупу от яиц, а сжигают её в печи.
Многие владельцы пернатого хозяйства знают, что среди кур часто попадаются излишне вольнолюбивые особи, регулярно проникающие в соседние дворы и огороды. Чтобы отучить птицу от этой дурной привычки, опытные хозяйки протаскивают её обратно через ту же прореху в изгороди, через которую был совершён «побег».
Каждая птичница хочет, чтобы её подопечные всегда были здоровы и невредимы. Для этого не достаточно хорошо кормить и вовремя лечить птицу. Настоящую защиту от хищников и болезней даст особенный камешек, в котором сама природа проделала отверстие. Если его подвесить внутри курятника, то пеструшкам не страшны никакие напасти.
Особенные поверья связаны с курицей-наседкой. Её не следует сажать на яйца в год свадьбы, иначе новобрачная все двенадцать месяцев будет болеть. Зато если в доме умирает хозяин, то непременно нужно, чтобы пеструшка вывела цыплят. Тогда хозяйство даже после смерти владельца не разрушится, а станет лишь приумножаться.

О сообществе
Блог
Фото

Толковый Словарь Живаго Великорускаго языка(1865 год)
Владимiра Даля
Том второй.

ЛЮБИТЬ, любливать кого, что, чувствовать любовь, сильную к кому привязанность, начиная от склонности до страсти; сильное желанье, хотенье; избранье и предпочтенье кого или чего по воле, волею (не разсудком), иногда и вовсе безотчетно и безрассудно.
Любленье ср. длит. ЛЮБОВЬ ж. об. (церк. любы, родительный любве) состоянье любящего, страсть, сердечная привязанность, склонность; вожделенье; охота, расположенье к чему.

СТРАСТЬ ж. страсти мн. (страдать) страданье, муки, маета, мученье, телесная боль, душевная скорбь, тоска; особ. в знач. подвига, сознательное принятые на себя тяготы, мученичества.
Страсть, душевный порыв к чему, нравственая жажда, жаданье, алчба, безотчетное влеченье, необузданное, неразумное хотенье. В животном страсти слиты в одно с рассудком, образуя побудку, а потому в страстях животного всегда есть мера; страсти человека, напротив, отделены от разумного начала, подчинены ему, но вечно с ним враждуют и никакой меры не знают. Всякая страсть слепа и безумна, она не видит и не рассуждает. Человек в страсти пуще зверя.

Сегодня я хочу затронуть тему любви. Мне ею то и дело тыкали в комментариях к моим постам. Ещё бы. Любовь - главный аргумент тех, кому нечего сказать. Любовь - универсальное обоснование и оправдание любых дурацких поступков. Любовь - традиционная индульгенция, избавляющая от вины и ответственности. Именем любви свершается масса неблаговидных поступков вплоть до мерзостей, которые потом именем любви же и оправдываются. Давайте разберёмся, как же так получается.

Любовь - мистический идол современности. Любовь провозглашена главной ценностью. Любовь всесильна, любовь правдива, любовь мудра, любовь животворяща, любовь всепобеждающа. Любовь - вот главный критерий и смысл человеческой жизни. Любовь не обманет, любовь поможет, любовь даст силы, любовь вселит уверенность, любовь наполнит жизнь радостью. Адепты любви слепо веруют, не дерзая даже задуматься о всех этих догмах, а уж тем более усомниться.

Однако возникает вопрос: если любовь так всесильна и добродетельна, почему же в мире с людьми происходит столько говна, несмотря на то, что те люди руководствуются именно любовью? По причине так называемой любви заключаются заведомо нежизнеспособные браки. Дети рождаются, обречённые на несчастное детство, мужья спиваются, жёны изводятся от нервного напряжения, раньше времени покрываясь морщинами. Зачем всё это начинается?! Каждый раз из-за так называемой любви. Зачем же она объявлена величайшей ценностью, если приводит к столь масштабным разрушениям? Носятся с этой так называемой любовью как дурак с писаной торбой и умильно причитают "Любовь! Любовь!".

Типичный диалог с апологеткой любви:

- Зачем она вышла замуж?
- У неё была любовь!
- Зачем тогда развелась?
- Он оказался пьяницей!
- Зачем же она выходила за пьяницу?
- Но у неё же была любовь!
- То есть она повела себя, как дура.
- Никакая она не дура, у неё же была любовь!
- Выходит, любовью руководствоваться опасно. Любовь - хреновый критерий, нужно руководствоваться чем-то другим, но не любовью. А любовью руководствоваться глупо.
- Нет не глупо! Это же любовь!
- Ей эта любовь принесла несчастья. Если бы она не придавала такого значения так называемой любви, их бы не произошло. Зачем руководствоваться любовью, если она приводит к столь плачевным последствиям?!
- Как ты не понимаешь, это же любовь!
- А от этой любви и ребёнок пострадал. Он-то чем виноват? Вначале жил в семье пьяницы, а теперь живёт вовсе без отца. Вот она - цена вашей любви. Неужели она оправдана?
- Как можно так рассуждать про любовь?!

Можно хоть сто вопросов задать и столько же аргументов привести - в ответ продолжают талдычить одну и ту же сказку про белого бычка. Это какое-то натуральное сектантство, а сектанты не внемлют аргументам - им хоть кол на голове теши, всё одно будут долдонить: любовь да любовь. Настолько им вдолбили в бошки эту нелепую блажь про любовь. Кто, интересно, вдолбил?

Сами же признают: любовь зла - полюбишь и козла. Возникает вопрос о добродетельности любви. Но здесь мне запросто возразят: "Любовь должна быть взаимной. Такая любовь точно добродетельна!".

И расскажут истории из личного примера: "У меня всё было по-другому. Мой муж был никакой не козёл, он был прекрасный человек. Мы очень любили друг-друга и были счастливы!"

- Минуточку, но почему БЫЛИ?
- Потому что мы уже развелись.
- И зачем?
- Через два года брака он начал пить и жить с ним стало невыносимо.

То есть добродетельная и всесильная любовь не уберегла от несчастья. Вовсе она не всесильна, получается.
Пообщаешься с фанатиками любви, позадаёшь им наводящие вопросы и таки получаешь от них откровение: оказывается, любовь гарантирует только счастье сегодняшнего дня. А ничего больше не гарантирует. "Ну и что!" - твердят наши сектанты - "Всё равно любовь - главное, всё равно надо руководствоваться любовью, всё равно она всесильна и животворяща!".

Как ни крути, выходит, что любовь то ли не добродетельна, то ли не всесильна. Может, она всё таки всесильна? Всесильна, но при этом не добродетельна. Любовь кровожадна, любовь жестока, любовь ненасытно требует всё новых жертв на свой алтарь. Любовь сжирает человеческие души, порабощает разум, иссушает мозг и гонит свою слепую паству в разверзнутое хайло адской мясорубки человеческих судеб.

А проповедники за любовь, не покладая рук, продолжают обращать в свою веру всё новые неокрепшие умы - лишь бы процесс не останавливался. Это какой-то бесчеловечный культ вуду со своими инфернальными жрецами. Жрецы довольно потирают руки, гадостно улыбаясь - процесс идёт.

Восемнадцатилетний пацан всерьёз намерен жениться на бабе на десять лет старше с двумя детьми. Совершенно же очевидно, что парень вляпался в замануху и нужно скорее его спасать из этого блудняка. Но поднимает голос священное воинство охранителей: "А вдруг это любовь?!" - строго вопрошают они - "Вот и не смейте вмешиваться!".

Разумеется, не смейте вмешиваться! Адский конвейер не должен останавливаться. Молоху нужны новые жертвы.

Попробуйте объяснить сектанту, что он сектант - ничего у Вас не получится. Вначале сектант будет пытаться Вам аргументированно возражать, потом начнёт затыкать уши, чтобы только не слышать Вашей ереси, будет обвинять Вас в страшных грехах, обзывать погаными словами, насылать ужасные проклятия, грозить страшными карами и призывать покаяться, пока ещё не поздно.

Если же попросить эту публику хотя бы дать определение любви - не могут. В лучшем случае отрекомендуют почитать Стендаля или Куприна. Но у тех тоже никаких определений не даётся. Почему взрослые люди так уверовали в ценность образов, описанных в развлекательном чтиве, непонятно. В Бабу-Ягу не верят, в Волан-де-Морта не верят, в Саурона не верят, даже в Ктулху не верят, а в любовь верят! Всё, что они могут сказать описательного про любовь - что это якобы нечто возвышенное и архидуховное.

Только вот гопник с района тоже горделиво полагает, что у него любовь к его тёлке. А та, в свою очередь, ни секунды не сомневается, что у неё любовь к её гопнику. У них, должно быть, тоже всё возвышенно и архидуховно.

Очень интересно послушать иногда радио, когда ведущий зачитывает послания радиослушателей, - там сплошная любовь, разлившаяся по всему миру розовой слизью и пузырящаяся приторными соплями:

"Серёжа, зайчик, я тебя очень люблю! Твоя Светка-конфетка."

"Катюша, солнышко, люблю тебя, моя девочка. Горыныч."

"Ируньчик, мой котёнок, я по тебе скучаю. Люблю тебя очень сильно, скорее сдавай свою сессию. Штакет."

Лепота и сплошная любовь. А на деле протирание слизистой, не более.

Интеллигентные люди брезгливо поморщатся: "Надо же, автор сравнил нас с гопниками и малолетними дебилами!". У интеллигентных людей всё ведь совсем не так, как у гопников и малолетних дебилов. У интеллигентных людей всё по-другому. Милейшие, а откуда у вас эта высокомерная уверенность?! Хорошо, соглашусь: у гопников ёбля скотская, а у вас - высокодуховная. Но ёбля же! Суть явления-то не поменялась. Форма явления другая, а суть - та же самая. Или любовь - это как раз и есть название высокодуховной ёбли?! Тогда всё объясняется. Получается, что всё, свершаемое именем любви, свершается именем ёбли. Высокодуховной, но таки ёбли! Ай-ай, как можно такое произносить вслух - это же неприлично и вульгарно!

Не в последней ли причине дело? Может, просто нужно красивое слово, чтобы тешить своё чувство собственной важности? Назвали ёблю любовью - и как сразу всё изменилось, как восхитительно засияла новыми красками преобразившаяся реальность, как всё стало романтично и трогательно. (У женщин часто так и вообще что ни ёбля - то любовь. Иным трепетным дамочкам хотелось бы верить, что даже в порнофильмах всё происходит по большой и чистой любви, хе-хе). По факту же оказывается, что никакой любви нет, есть лишь похоть ханжей. Ну, ещё товарно-денежные отношения, разумеется, - от них никуда не деться. Где ёбля по желанию - там похоть, где по расчёту - товарно-денежные отношения.

Товарно-денежные отношения и похоть ханжей. Вот такая вот реальность. И никакой любви. Практика однозначно подтверждает, что в миру именно ханжи особо охочи судачить про любовь. Балоболят про неё к месту и не к месту, само слово "любовь" запомоили слишком частым употреблением всуе, низвели его чуть не в разряд пошлостей. И наоборот, присмотришься внимательнее к такой балаболке и обнаруживаешь ханжу. Вы всё ещё настаиваете за любовь?! Уж не ханжа ли в Вас говорит?!

Некоторые оппоненты из числа сообразительных мне заявят, что всё, описанное выше, конечно же правильно, но оно не про любовь. Вернее, не про настоящую любовь, а про жалкие суррогаты, которые легковерные дурачки принимают за любовь. Суррогаты эти, де, крайне широко распространены, а вот настоящая любовь встречается очень редко. В подавляющем большинстве случаев, дескать, действительно, похоть ханжей и товарно-денежные отношения, увы. Что же касается настоящей любви, то она действительно животворяща, добродетельна и всесильна. И на настоящую любовь можно положиться. Настоящая любовь не приводит к разрушениям, но напротив - гарантирует долговременное счастье. Вот так.

Что ж, не буду спорить - может, оно и так. Однако, имею один вопрос: а как отличить подлинную любовь от обманки, а?! Понятно, что задним числом можно - если любовь завела в жопу, значит, это была не настоящая любовь, а симулякр. А вот если любовь одарила многолетним счастьем до гробовой доски - значит, она была настоящая. Только определение задним числом совсем не канает для практических целей. Ведь фанатики любви велят руководствоваться ею для принятия ключевых жизненных решений. И только по долговременному результату этих решений можно уже определить, была та любовь настоящая али фальшивка. А велено-то руководствоваться настоящей и только ей! Сруководствовался некто любовью, как ему велено, ан раз - оказалась любовь та липовая. А такой нельзя было руководствоваться, потому что надо только настоящей. Ну и как определить?!

Мне поторопятся заявить: автор сам никогда не испытывал любви, вот и не понимает. Да автор-то, может, и не понимает, только автору интересно - вы сами-то как определяете, что с вами случилась именно любовь, а не обычная похоть, принявшая причудливые формы, которые напрочь затуманили мозги?! Как отличить одно от другого, если даже определения любви никто дать не может? Как вы понимаете, что у вас точно не то, что у гопника с его тёлкой? Почему у гопника с тёлкой случки, а у вас - любовь, хотя внешне отличий не видно? Ну, антураж, разве что, разный.

Тут ведь что интересно - практически каждый согласится, что настоящая любовь встречается крайне редко. В то же время практически каждый самонадеянно уверен, что у него-то любовь самая что ни на есть настоящая. Вакханалия массового идиотизма, иначе не назовёшь.

Так что если у Вас истинная любовь, не тешьте себя иллюзиями - скорее всего, никакая это не любовь, а галимая бутафория - плод воспалённого вагиноцентризма или ещё какая-нибудь дрянь. А настоящая любовь - сильно вряд ли.

Оно понятно, что каждому приятно себя мнить одним из тех редких избранных, у кого любовь именно настоящая. И самолюбию удовлетворение, и массовая религия любви так велит. А возомнив свою избранность, такой деятель, а чаще деятельница, уже мнит себя просветлённым знатоком. Начинает других поучать с высоты своего величия. Это секта в действии - самая массовая и самая преуспевшая в тлетворных делах.

Они молятся своему бездушному идолу по имени Любовь в надежде, что тот одарит их благодатью. Религия любви, как и прочие религии, не приемлет рационализма. В Божестве нельзя сомневаться - это грех. В безгрешности божества сомневаться и подавно нельзя - это смертный грех. Всему хорошему в нашей жизни мы обязаны божеству - спасибо ему за его щедроты. Во всём плохом в нашей жизни виноваты мы сами - это плата за нашу собственную греховность, за недостаточную богочестивость и недостаточную веру в наше божество, ибо доподлинно известно - истинного верующего, идущего путём, который ему указало божество, божество одарит счастьем. Если счастья нет или вовсе постигло несчастье - значит, ты сбился с пути, указанного божеством, или вовсе не увидел пути, пойдя по пути пагубному. Сам виноват, короче, ибо недостаточно веруешь.

К несогласным и сомневающимся эти сектанты относятся как к богохульникам и еретикам. Плюются в них ядовитой желчью, предают анафеме, пытаются накладывать епитимью, попутно грозя неминуемым целибатом. Я бы эту религию назвал любизм. Хорошо хоть, любизм не является государствообразующей религией со своей инквизицией, а то гореть бы мне на костре.

На этом доклад завершаю. Благодарю за внимание.

Читайте также: