Что делать если лошадь умерла

Опубликовано: 26.04.2024

Век лошади намного короче века человеческого, и рано или поздно каждая лошадь умирает

1. Часть первая, печальная, но светлая

Из глубины веков до нас дошла традиция почетного захоронения лошадей, когда конь сопровождал владельца в загробном мире. Хорошо известны скифские, сарматские захоронения, где рядом с воином покоится его боевой конь в полном уборе. Позже стали погребать самих лошадей, имевших особые заслуги или просто бывших любимцами своих хозяев.

До современности дошла история о Петре I и его любимой лошади по кличке Лизетта. Первый российский император не особенно любил верховую езду и лошадей (как предполагают историки, из-за своего высокого роста он чувствовал себя в седле нелепо и некомфортно). Однако, когда в военном лагере под Ригой Петр впервые увидел Лизетту, он тотчас поменял ее на свою лошадь, добавив немного денег. Петр I и Лизетта были искренне преданы друг другу. Современники рассказывали, что если император долго не появлялся на конюшне, Лизетта сама выходила из стойла и разыскивала хозяина. После смерти любимой лошади Петр I похоронил ее останки на берегу реки Таракановки. На месте захоронения был установлен памятник в виде колонны с фигуркой лошади. После Петра I в русской императорской фамилии установилась настоящая традиция захоронения любимых лошадей, и в начале ХХ века в Санкт-Петербурге существовало целое кладбище императорских лошадей. В настоящее время оно разрушено практически до основания.

Или другой пример о благодарности человека к своей лошади, он связан с поселком Дивово, в котором ныне находится Всероссийский научно-исследовательский институт коневодства. До Октябрьской революции территория опытного конного завода ВННИКа была имением графов Дивовых. Один из графов привез из иноземного похода жену-турчанку, а чтобы она сильно не тосковала по родине, построил для нее минарет (руины минарета сохранились в Дивово и сегодня). Но турчанка в один прекрасный день взошла на верхнюю площадку минарета и бросилась оттуда вниз. Влюбленный граф взял своего лучшего коня по кличке Ворон и поскакал в Рязань за доктором. Ворон преодолел без отдыха около 50 километров, доставил графа в Дивово и пал прямо во дворе имения. Граф привез врача из Рязани, но спасти молодую женщину не удалось. Тем не менее, в знак благодарности за преданность граф похоронил верного Ворона перед конюшнями. На месте захоронения до сих пор стоит памятный камень.

Традиции захоронений не исчезли и сегодня. Особой чести удостаиваются известные производители или лошади, показавшие высокие результаты в спорте, скачках или бегах.
Хоронить лошадей принято двумя способами. В первом – лошадь погребают целиком, стоя. Для этого копают могильную яму глубиной неменее 2,5 м. При втором способе хоронят сердце и голову выдающейся лошади. Над местом захоронения устанавливают памятник или памятную доску с кличкой лошади.
Одно из самых крупных современных кладбищ лошадей находится в конном заводе «Восход», оно носит название Аллея Славы. На ней захоронены Анилин, его мать Аналогичная, знаменитые производители Айвори Тауэр и Афинс Вуд. Есть конские захоронения и в других крупных конных заводах.

2. Часть вторая, несентиментальная:
Корм для собак или аутодафе?

Но далеко не всех лошадей ждет почетное захоронение и память благодарного хозяина. Что же происходи с остальными лошадьми (и их, надо признать, большинство)? По сложившейся практике в хозяйствах посмертная судьба лошади зависит от того, умерла она своей смертью или была подвергнута вынужденному убою.
Если не быть сентиментальными, то приходится признать, что во многих ситуациях владелец лошади или кто-то иной принимает решение о вынужденном убое. Вынужденный убой – печальная, но неизбежная участь старых лошадей, которых никто не берется содержать «на пенсии», или лошадей, получивших неизлечимые травмы в спорте или на скачках. Правда сегодня на спортивных и любительских конюшнях не так много случаев вынужденного убоя. Стоимость лошадей возросла, и одновременно вырос уровень отечественной ветеринарии. К примеру, 15-20 лет назад смертельным приговором был перелом ноги. Но сегодня такие травмы вполне подлежат лечению с одной стороны, а с другой – встречаются реже из-за улучшения условий содержания и использования лошадей.
Тем не менее, лошади невечны. Когда жизнь лошади все-таки подходит к концу, одни владельцы предпочитают не допустить естественной смерти и забить лошадь, возможно, за несколько часов до смерти. Тогда ее мясо можно использовать, скажем, на корм собакам.
Но в большинстве случаев труп лошади предпочитают закопать в ближайшем лесу или, хуже того, оставить в глубоком овраге. Один из вариантов самостоятельной утилизации трупа лошади, известный в практике, – обливают труп горючей жидкостью, например, бензином и пытаются сжечь, а останки закапывают в землю.

Колбаса из любимца

Как часто вы ругаетесь на свою лошадь, обещая отправить ее на колбасу? А сколько лошадей действительно попадают на стол в виде копченого деликатеса? Здесь мы можем успокоить сентиментальных читателей – спортивные, племенные и прочие дорогостоящие лошади попадают на мясокомбинаты крайне редко. Бывало, особенно в прошлые десятилетия, рачительные колхозные хозяева предпочитали сдать лошадь на мясо и получить небольшую, но все-таки выручку. Но в основном «на мясо» у нас, как и во всем мире, выращивают лошадей специальных пород. При селекции мясных пород не обращают особого внимания на экстерьер и рабочие качества. Главными полезными признаками в этом случае являются скороспелость лошади (как быстро она вырастает до товарной массы) и качество ее мяса, которое, кстати, по вкусовым качествам превосходит мясо престарелых скакунов, попавших на бойню.

Что ждет лошадь, обреченную на убой?

При современных технологиях на крупных комбинатах животных умерщвляют электрическим током, после чего освежевывают и пускают дальше по разделочному конвейеру. Спустя пару суток после убоя животное уже может превратиться в колбасу. Не стоит морщиться – продукты убоя лошадей с удовольствием поедают многие, в том числе возможно и вы сами.

Где найти скотомогильник?

Что же делать, если ваша лошадь погибла, и вы не собираетесь устраивать за границей своих владений конское кладбище? Закапывать в лесу, а тем более бросать труп – не самый лучший выход. Ваше несанкционированное захоронение может стать источников инфекции. Тем более, что для захоронения погибших животных существуют давно отработанные методы.
Самый старинный из них – скотомогильник, это слово известно даже людям, далеким от сельского хозяйства. Но, скажем сразу, скотомогильники запрещены на территории России, как неэффективный и даже опасный способ захоронения. Для устройства скотомогильника требуется много места. Судите сами, на захоронение одного животного должно отводиться не менее 8 квадратных метров земли. Сам скотомогильник размещали на высоком месте (чтобы ядовитые продукты распада не попадали в грунтовые воды), не ближе полукилометра от населенного пункта. Но особенную опасность скотомогильники представляли (и представляют по сей день) в случае захоронения в них животных, погибших от опасных инфекционных болезней. В частности, возбудители сибирской язвы сохраняют свою активность около 300 лет (в случае вскрытия или размыва старого скотомогильника возбудитель попадает во внешнюю среду и становится реальной опасностью для людей и животных). Все это стало причиной запрета на использование и строительство скотомогильников.
Более современный способ (это уже подходит под понятие «утилизация») – захоронение трупов животных в биотермических ямах. Биотермическая яма представляет собой специальное инженерное сооружение: яму, глубиной не менее 10 метров с бетонированным дном и стенками, с обязательной обширной санитарной зоной вокруг строения. Процесс распада трупов происходит под влиянием микроорганизмов. Правильно оборудованная яма теоретически обеспечивает полное перегнивание трупа и не допускает попадания продуктов распада в грунтовые воды. Но на практике этот метод является не слишком экономичным. К тому же при строительстве таких ям нередко допускали просчеты – копали неглубокий, не более 3 метров, котлован, отказывались от полного бетонирования или «для острастки» засыпали в яму сильные дезинфицирующие вещества, которые убивали бактерии, разлагающие трупы. В итоге из биотермической ямы захоронение превращалось в «братскую могилу» – источник заражения для округи. В связи с этим в последние годы старые биотермические ямы в некоторых регионах еще используют, но новые практически не строят.

Самый современный вариант

Самым прогрессивным, экономичным и экологичным считается переработка трупов животных на специальных заводах. Если ваша лошадь пала в черте города или в густонаселенной сельской местности, вам просто негде ее закопать, а вы хотите выйти из положения цивилизованным путем, обращайтесь на завод. Подобные заводы есть во многих регионах, в Московской области – это «Эколог», расположенный неподалеку от города Люберцы.
На утильзаводе с помощью современных технологий труп животного перерабатывают в мясокостную муку, которая идет на корм сельскохозяйственным животным. Если животное пало от опасной инфекции, его сожгут в трупосжигательной печи, а останки (около 7% от исходной массы животного) захоронят на специальном полигоне.

Как правильно поступить?

Можно ли коневладельцу захоронить свою лошадь цивилизованно? Как мы уже говорили, в России вы вряд ли найдете скотомогильник. Организовать собственную биотермическую яму даже для среднего хозяйства экономически нецелесообразно (и могут не разрешить санитарные инстанции), а вот поискать их в округе, обратившись к территориальным ветеринарно-санитарным органам, вполне реально. Правда, для захоронения в биотермической яме вас, вероятно, обязуют произвести патологоанатомическое вскрытие трупа и получить ветеринарно-санитарную справку о причинах гибели животного и также произвести исследования на предмет опасных инфекционных болезней, прежде всего на сибирскую язву.
В Московской области владелец может обратиться на завод «Эколог» (позвонив по телефону 558-54-69). Но и в этом случае нужно будет произвести патологоанатомическое вскрытие и ряд лабораторных исследований, на основании которых решат, как утилизировать труп – переработать на мясокостную муку или сжечь, а останки захоронить. Завод «Эколог» имеет собственный транспорт для вывоза трупов животных, но за услуги по вывозу и утилизации трупа владельцу придется заплатить.

Что случится с лошадью после ее смерти – в конечном итоге это придется решать человеку – владельцу, заводчику, ветеринарному врачу. И пусть это решение будет гуманным по отношению к лошади, грамотным по отношению к окружающей среде – то есть, в конечном итоге, цивилизованным.

Лошадь - прекрасное животное, могучее, сильное и. хрупкое. Как такие противоречия умещаются в одном, с виду - столь совершенном теле?!

Наверняка вы замечали, что во многих фильмах и передачах, если лошадь ложится, то вокруг начинают суетиться люди, стараются её поднять, и если она сама не встаёт - подвешивают на специальном креплении, приделанном к потолку, похожем на большую собачью шлейку.

Наверное, отсюда родился миф, что лошадь никогда не спит лёжа.

Лошадь, действительно, может дремать на ногах до 12-16 часов в день, но это лёгкий поверхностный сон. А для того, чтобы полностью отдохнуть, ей необходимо провести 2-4 часа в глубоком сне лёжа - только так она полностью расслабляется.

Но это возможно только в комфортной спокойной обстановке, когда конь чувствует себя в безопасности. При этом жеребята рядом с мамой всегда чувствуют себя защищёнными, и спокойно спят лёжа).

А если лошадь пролежит на боку более 6 часов, то она умрёт от отёка лёгких - ребра давят.

Возможно вы слышали выражения: "у лошади 2 сердца" или "у лошади 5 сердец".

Формально, конечно, у лошади одно сердце. Но прокачивать кровь по ногам коню помогает так называемый "копытный механизм". И если сердце легко справляется с тем, чтобы отдать кровь телу, то чтобы обратно вернуть её к сердцу лошади необходимо переступать с ноги на ногу - в момент сжатия копыта кровь получает толчок, чтобы подняться по ногам и вернуться к лёгким и сердцу.

Поэтому, если лошадь долго не будет переступать с ноги на ногу, у неё образуется застой крови в конечностях, что приведёт к их отёку, и необратимым изменениям.

Отсюда и противники подковки лошадей - если коня плохо подковать, то "копытный механизм" не сможет полноценно работать, что приведёт к застою крови, отёкам, заболеваниям конечностей и суставов, а может даже и к гибели.

А залёживаться коню в любом случае не стоит - повалялся немного, и подъём на ноги!

И самый простой способ загубить лошадь - напоить её загнанную в пене водой - это приводит к моментальному охлаждению организма, пожизненной хромоте от ревматического воспаления копыт, и даже к гибели.

Поэтому разгорячённых лошадей поят через 1,5-2 часа после нагрузки, а если они всё-таки успели отведать водички больше чем 1-2 глотка, то необходимо ещё час продолжать её гонять.

Даже удивительно, что такое могучее животное оказывается таким уязвимым.

С лошадью не работает правило "всё заживёт, как на собаке", или "у кошки 9 жизней" - совсем наоборот.

Лечить коней очень сложно. Хороший уход, адекватная нагрузка и качественное питание - залог здоровья могучего друга. Хотя, такой подход для всех полезен)

Смотрим на лошадей и учимся у природы - одеваем удобную обувь, и 7500 шагов каждый день минимум) А также здоровое питание, тёплая подстилка, плечо друга и будет нам счастье))

Если понравилась заметка - буду благодарна за лайк, подписку, комментарий 👍

Игорь Белоусов: «В ситуациях, когда сельскохозяйственное предприятие убыточно по определению, разговоры о том, что необходимо предоставить какие-то дотации, и тогда оно заживет – это глупость»

В ближайшее время кредитный потребительский кооператив (КПК) «Семейный капитал» планирует открыть около 100 продуктовых магазинов в Петербурге и Ленобласти,

инвестируя в каждую точку 500 тыс. рублей. Сейчас оборот одного магазина в среднем составляет 1 млн рублей в месяц, но компания планирует за счет нового формата довести этот показатель до 2 млн. Через схему кооперации и привлечение пайщиков кооператив «Семейный капитал» работает без субсидий и с минимальной кредитной нагрузкой, а ее руководитель заявляет, что в сельском хозяйстве сейчас без кооперации никуда, остальное просто неэффективно. В своем интервью «Эксперту С-З» председатель правления КПК Игорь Белоусов продемонстрировал собственную точку зрения на нынешнюю ситуацию в российском агропроме и перспективах его развития.

– Какие у вас впечатления от прошедшей недавно в Санкт-Петербурге традиционной сельскохозяйственной выставки «Агрорусь»?

– К сожалению, выставка превратилась в ярмарку товаров народного потребления.

Если несколько лет назад я мог найти современное оборудование и познакомиться

с интересными производителями, то сегодня это невозможно.

– А деловую программу вы посещали?

– Нет. С некоторых пор нас перестали приглашать на любые пленарные заседания, посвященные сельскому хозяйству, у большинства руководителей этого сектора

мы вызываем тошноту. Дело в том, что в рамках всех своих выступлений я не устаю

повторять: если лошадь сдохла – слезь. В ситуациях, когда сельскохозяйственное

предприятие убыточно по определению, разговоры о том, что необходимо предоставить какие-то дотации, и тогда оно заживет – это глупость.

– Тогда как в России поднять сельское хозяйство?

– Все очень просто. Нужно включить мозги – у всех, сверху донизу, особенно снизу. Все кричат, что виновата власть. Объясните, каким образом власть вам мешает зарабатывать деньги? А может, она наоборот помогает? Налоги минимальные, субсидии

и преференции дают, только работай. Почему другие не работают? Не знаю.

Начнем с того, что сельское хозяйство ни при каких условиях не может быть узконаправленным, оно должно быть многоукладным. Если вы производите только зерно – это путь в никуда. К сожалению, ни одна структура не может потянуть производство всего. Как же тогда решить эту задачу? Есть два пути. Либо решающей окажется роль государственных структур, сельскохозяйственных департаментов, либо необходимо обратиться к кооперации. Несложно догадаться, где будет проще

объединиться. А как же государство? Государство никому ничего не должно давать,

денег и так, как у дурака махорки. Руководителям сельскохозяйственных предприятий пора понять, что в производстве деньги – это не главное. Если есть земля,

трава и техника, деньги являются лишь одной из составляющих и имеют очень

небольшой процент от общих ресурсных потребностей.

– По вашему мнению, те, кто просит денег, просто неэффективно работают?

– Совершенно верно. Если у тебя постоянные убытки и ты не можешь покрыть

даже банковский кредит, продай свое предприятие и не занимайся сельским хозяйством. А субсидии – это вредительство. Как можно поддерживать то, что постоянно

– А что делать с фермерами?

– Им как раз и нужно объединяться, в кооперацию прежде всего. Поодиночке

их предприятия неэффективны. Сколько у фермера земли? 3-5 гектаров. Что на

них можно сделать? На такой площади использование техники совершенно неэффективно. Не стоит забывать и о проблеме другого порядка: дети не хотят продолжать

дело своих отцов. Они видят, как это тяжело, какой это каторжный труд. Фермер

производит что-то, пытается продать, но сети требуют жесткий график и большие

объемы: выставляют условия, на которые он просто не может согласиться. Что с этим

делать? Ответ очевиден: объединяться, делать кооператив. Но надо понимать, кооперация денег не зарабатывает, она не дает прибыли, это всего лишь посредник между

производителем и потребителем, способ создать надлежащие условия. А зарабатывают члены кооператива, участники этой цепочки. На практике происходит так:

пайщики приносят деньги, на эти деньги мы нашему фермеру строим ферму, он выращивает поросят, другой фермер выращивает зерно.

– А могут ли фермеры сами объединиться, начать сотрудничество с перерабатывающим заводом и вместе выйти в крупную торговую сеть?

– Уверен: сами – нет, никогда. Должно быть место личности в истории, кто-то должен их объединить. Фермеры все – единоличники, хозяйственники со своими укладами и условиями. Когда я их объединяю, я заставляю их работать по тем правилам,

которые у нас есть. Хотя бы санитарным.

– Расскажите поподробнее о «Семейном капитале».

– У нас сейчас 49 филиалов по всей России. Наши основные полигоны – Карелия и

Ленинградская область. На данный момент уже работают три молочных комплекса в

Карелии, тепличное хозяйство в Астрахани, четыре молокозавода в Астрахани, Башкирии, Санкт-Петербурге, Карелии. Выкупили недавно долю в одном из карельских

мясокомбинатов, заложили строительство свинокомплексов и птицеферм. Фермеры

занимаются овощеводством, свиноводством, выращивают клубнику. В ближайшем будущем мы планируем расширять сотрудничество. Нам неважно, насколько

это эффективно. Если не будет фермеров и личных подсобных хозяйств, деревня

просто умрет. Мы никогда не занимались сельским хозяйством или бизнесом. Мы в

нем живем. Сельское хозяйство – это только одна из ступенек к нашей цели – повысить

уровень жизни во всех регионах, заселить отдаленные территории, чтобы русских

был 1 миллиард. А чтобы люди поехали, нужно построить города, дороги, соцкультбыт. Это мы сейчас делаем в Холоповицах, в Ленинградской области. Люди в деревнях готовы работать – только платите им хорошо.

– Я знаю, вы предлагаете зарплату доярке 80 тыс. рублей.

– Да, в новом кластере у нас заложена зарплата 80-100 тыс. рублей. Потому что

производственный процесс обещает быть более эффективным. Без пестицидов и

гербицидов почва более здоровая и плодородная. А мы не используем их, мы сеем

многолетнюю траву, а после зерно, это оздоравливает почву. Опять же пример

необходимости кооперации – вы занимаетесь только земледелием, а я молочным

стадом, у нас по несколько тысяч гектаров. На одном участке выращивается трава,

на другом зерно, потом меняемся. В итоге каждый год у нас растет и зерно, и трава, и

нет никаких проблем. И теперь считаем, какова будет себестоимость зерна, когда

мы перестаем пользоваться гербицидами и пестицидами? Также мы оцифровали через

космос поля, провели аналитику всех своих полей, сотрудничаем с агрофизическим институтом. Знаем, где и что нужно высевать. Сейчас перед нами стоит задача объединения тех фермеров, которые поверили государству и начали заниматься сельским

хозяйством. Мы стараемся превратить их жизнь из каторги в нормальное существование. У нас есть план построить вертикальноинтегрированное производство в каждом

регионе. Его структура очень проста: сельское хозяйство, переработка, своя розница.

Это позволяет выходить конечному продукту по минимальной себестоимости. Как вы

думаете, почему агрофизический институт пришел к нам? Потому что у нас есть потребность эффективно работать, без субсидий. Каждый год мы будем снижать цены продуктов в наших магазинах на 10%.

– Вы в торговые сети пытались выйти?

– Нет, они не умеют работать с молоком такого срока годности. Но мы поставляем

полуфабрикаты в ряд ресторанных сетей. Кстати, 12 сентября мы открываем новые

магазины нашей торговой сети, будет новый формат: просторный зал площадью

50-100 кв. м, система самообслуживания. У нас есть цель. Сегодня наш народ тратит

больше 40% своих доходов на продукты питания – иначе это называется «нищета».

Я хочу, чтобы этот показатель снизился до 5%.

– На примере вашего предприятия видно, что сельское хозяйство может быть прибыльным, причем через кооперацию. Почему другие не применяют эту схему?

– Кого-то устраивает просить субсидии. Мы работаем без участия правительства,

денег не просим. Я убежден, что кооперация – это единственное счастливое будущее, инструмент, позволяющий эффективно работать и развивать каждый уголок

нашей замечательной страны.

Справка

Игорь Белоусов – основной владелец группы компаний «Семейный капитал» (ранее

Belousov Group), которая работает в формате кредитного потребительского кооператива

(КПК), его пайщиками являются более 30 компаний, входящих в группу: молочные

хозяйства, заводы по производству молочной и мясной продукции, хлеба, розничная

сеть магазинов натуральных продуктов, кондитерская и т.д.

Родился в 1963 году в городе Целинограде Казахской ССР (ныне это столица Казахстана Астана). В 1984 году окончил Оренбургское высшее зенитное ракетное командное

Краснознаменное училище им. Серго Орджоникидзе и по собственному желанию уехал

служить на Дальний Восток. Первые деньги заработал в 1991 году, помогая организовать

поставку из Китая товаров народного потребления (так как служил в городе Благовещенске Амурской области). В 2004 году окончил Южно-Уральский государственный университет, получив образование экономиста. Первый бизнес основал в 2010 году – это была компания по производству пластиковых карт «Кард Экспресс». Затем появился кредитный кооператив. Первый магазин «Семейный капитал» предприниматель открыл в апреле 2012 года. Сейчас в холдинг входит 31 компания, а его стоимость (по оценке самого владельца) составляет 4 млрд рублей. Агро-кластер в структуре ГК «Семейный капитал» включает в себя: молочную ферму на 5 тыс. голов, производственно-перерабатывающий комплекс с мощностью переработки до 100 тонн молока в сутки, мяса – до 10 тонн в сутки, хлебобулочных изделий – до 5 тыс. изделий в сутки.