Как гуси стали пестрыми

Опубликовано: 26.03.2024

ПОЧЕМУ ГУСИ СТАЛИ ПЕСТРЫМИ

Это случилось очень давно, когда деды наших дедов были маленькими мальчиками, а бабушки наших бабушек — маленькими девочками. Прежде гуси были только белыми, и не было ни одного пестрого гуся.

Появились пестрые гуси после злодеяний одного человека по имени Котхоз-Ку- туй. [6] Котхоз-Кутуй похищал детей и продавал их за тридевять земель, за море-океан, страшным людоедам. Однажды он похитил девочку Халиму. Красивее Халимы никого не было, но она родилась несчастливой.

Похитил Халиму Котхоз-Кутуй, запер ее в клеть, а сам ушел похищать других детей. Когда уходил Котхоз-Кутуй, он клал у клети белые волшебные камни; эти камни стерегли клеть, и Котхоз-Кутуй, надеясь на них, спокойно уходил похищать других детей.

Белые камни лежали спокойно. Если какому-либо ребенку как-нибудь и удавалось выйти из клети, то камни все это видели. Они кидались к маленькому беглецу или беглянке, приклеивались к их ногам и никуда не пускали пленника. Беглецы не могли ни кричать, ни бежать, ни шагу шагнуть.

Котхоз-Кутуй уходил на недели, а иногда и на месяцы.

Дети, запертые в клети, питались только зернами, подбирая их с пола, и пили воду из поставленной тут же кадки.

Халима сидит неделю, сидит другую. И никто не знает, где она. Плачет бедняжка, горюет. Похудела Халима, стала, как щепка. Пожелтели ее румяные щечки. Думает и никак не может придумать, как убежать из Котхоз-Кутуевой тюрьмы. Нет, не убежать отсюда бедной Халиме! Стены клети толстые, потолок высокий. Только под дверью есть узенькая щель, через которую проникает свет, но в эту щель может пролезть лишь маленький гусенок.

Халима думает с тоской: «Эх, почему я не маленький гусенок — пролезла бы я в эту щель!» Горько плачет Халима. И вдруг стала уменьшаться, становиться все меньше и меньше и, наконец, стала не больше вылупившегося из яйца желтенького гусенка. И тогда Халима превратилась в гусенка: вместо ног у нее — лапки, а вместо рук — крылышки. Халима радостно помахала еще не окрепшими коротенькими крылышками, заглянула в щель под дверью и вылезла из клети наружу.

Белые камни увидели маленького гусенка, но ни один из них не знал, что это Халима. «Откуда этот гусенок?» — удивились камни и стали смотреть за ним.

Дальше и дальше удаляется от клети гусенок. Белые камни тоже превращаются в гусят и гонятся за гусенком-Халимой. Вот гусенок-Халима добралась до реки. На берегу паслись гуси со своими выводками. Халима-гусенок пристала к одной гусиной стае, но маленькие гусята из этой стаи начали клевать незнакомого гусенка-Халиму. Халима не стала с ними драться и клевать их, а только старалась увертываться от них и убегать. Наконец она добежала до реки, кинулась в воду и поплыла от берега, а злые гусята остались на берегу у своей матери-гусыни. Белые же камни-гусята потеряли Халиму из виду и вернулись к своему месту, обратившись опять в камни. Но Халима не могла уже принять своего прежнего вида и навсегда осталась гусыней. Оперение на ней было не белое, а пестрое. Те места на ее теле, куда клевали ее злые гусята, остались темными. Когда она сама стала гусыней-матерью, то и гусята у нее выросли пестрыми. С тех пор и развелись на свете пестрые гуси.

Один медведь, когда он стал очень старым и не мог уже охотиться на коров и быков, не мог лазить по высоким деревьям, чтобы красть оттуда мед у пчел, развел кур и стал кормиться ими. Но куры плохо разводились у него: не было у медведя курятника, и кур уносили хищные птицы. Чтобы избавиться от такой беды, медведь решил построить курятник.

Прослышала об этом лиса и пришла к медведю.

— Я ведь хорошо плотничаю и могу построить тебе курятник, какой ты хочешь, — сказала лиса.

Обрадовался медведь лисе-плотнику и поручил ей построить курятник. Лиса начала работу и скоро выстроила хороший курятник. Медведь осмотрел курятник и остался им доволен: стены крепкие, высокие, есть кормушки, поставлены насесты и даже устроены гнезда для кладки яиц.

За хорошую работу медведь щедро наградил лису, и та ушла. Но у медведя опять каждый день пропадали куры, хоть и хорош был курятник.

Тогда медведь нанял волка, чтобы тот сторожил кур. В первую же ночь волк поймал у курятника ту самую лису, которая построила курятник. Видно, она-то и таскала кур. Она устроила в курятнике тайную, незаметную лазейку, забиралась через нее в курятник и уносила кур.

— Какая ты неблагодарная! — сказал медведь лисе. — За это ты будешь наказана.

Приказал он волку привязать лису к большому дереву, а сам вырвал с корнем большую березу и одним ударом оглушил лису. Так состоялся суд медведя над лисой- плотником.

Это случилось очень давно, когда деды наших дедов были маленькими мальчиками, а бабушки наших бабушек — маленькими девочками. Прежде гуси были только белыми, и не было ни одного пестрого гуся.

Появились пестрые гуси после злодеяний одного человека по имени Котхоз-Ку — туй. Котхоз-Кутуй похищал детей и продавал их за тридевять земель, за море-океан, страшным людоедам. Однажды он похитил девочку Халиму. Красивее Халимы никого не было, но она родилась несчастливой.

Похитил Халиму Котхоз-Кутуй, запер ее в клеть, а сам ушел похищать других детей. Когда уходил Котхоз-Кутуй, он клал у клети белые волшебные камни; эти камни стерегли клеть, и Котхоз-Кутуй, надеясь на них, спокойно уходил похищать других детей.

Белые камни лежали спокойно. Если какому-либо ребенку как-нибудь и удавалось выйти из клети, то камни все это видели. Они кидались к маленькому беглецу или беглянке, приклеивались к их ногам и никуда не пускали пленника. Беглецы не могли ни кричать, ни бежать, ни шагу шагнуть.

Котхоз-Кутуй уходил на недели, а иногда и на месяцы.

Дети, запертые в клети, питались только зернами, подбирая их с пола, и пили воду из поставленной тут же кадки.

Халима сидит неделю, сидит другую. И никто не знает, где она. Плачет бедняжка, горюет. Похудела Халима, стала, как щепка. Пожелтели ее румяные щечки. Думает и никак не может придумать, как убежать из Котхоз-Кутуевой тюрьмы. Нет, не убежать отсюда бедной Халиме! Стены клети толстые, потолок высокий. Только под дверью есть узенькая щель, через которую проникает свет, но в эту щель может пролезть лишь маленький гусенок.

Халима думает с тоской: «Эх, почему я не маленький гусенок — пролезла бы я в эту щель!» Горько плачет Халима. И вдруг стала уменьшаться, становиться все меньше и меньше и, наконец, стала не больше вылупившегося из яйца желтенького гусенка. И тогда Халима превратилась в гусенка: вместо ног у нее — лапки, а вместо рук — крылышки. Халима радостно помахала еще не окрепшими коротенькими крылышками, заглянула в щель под дверью и вылезла из клети наружу.

Белые камни увидели маленького гусенка, но ни один из них не знал, что это Халима. «Откуда этот гусенок?» — удивились камни и стали смотреть за ним.

Дальше и дальше удаляется от клети гусенок. Белые камни тоже превращаются в гусят и гонятся за гусенком-Халимой. Вот гусенок-Халима добралась до реки. На берегу паслись гуси со своими выводками. Халима-гусенок пристала к одной гусиной стае, но маленькие гусята из этой стаи начали клевать незнакомого гусенка-Халиму. Халима не стала с ними драться и клевать их, а только старалась увертываться от них и убегать. Наконец она добежала до реки, кинулась в воду и поплыла от берега, а злые гусята остались на берегу у своей матери-гусыни. Белые же камни-гусята потеряли Халиму из виду и вернулись к своему месту, обратившись опять в камни. Но Халима не могла уже принять своего прежнего вида и навсегда осталась гусыней. Оперение на ней было не белое, а пестрое. Те места на ее теле, куда клевали ее злые гусята, остались темными. Когда она сама стала гусыней-матерью, то и гусята у нее выросли пестрыми. С тех пор и развелись на свете пестрые гуси.

Еще сказки:

Барские гуси У одного мужика была жена сварлива и упряма: уж что, бывало, захочет, дак муж дай ей, и уж непременно муж.

Как гуси научились гуськом летать? Жил на свете бедный крестьянин. Надумал он посеять горох на берегу озера. Да, на беду, повадились дикие гуси его горох.

Лиса и гуси Всякий знает, что одно лишь появление лисы нагоняет страх на гусей, но отчего это так, известно очень немногим. На прогалине.

Как перевелись черные гуси Леса поблекли. Закружились сухие листья, травы повяли, птицы притихли. Стая гусей на юг улетала. Впереди черный гусь летел. Он считал.

Гуси-лебеди Жили старичок со старушкою; у них была дочка да сынок маленький. «Дочка, дочка! — говорила мать. — Мы пойдем на.

Гуси с лиловыми шеями Однажды колхозный мальчик Миша прочитал книгу о разных животных; особенно понравился ему рассказ об утятах, и ему самому захотелось написать.

Как гуси унесли Человека Посеял как-то человек горох на берегу озера. Повадились дикие гуси на заре горох клевать. Что делать, человеку? Думал он, думал.

Гуси Предлинной хворостиной Мужик Гусей гнал в город продавать; И, правду истинну сказать, Не очень вежливо честил свой гурт гусиный: На.

Бескрылый гусенок Жило много гусей. Летом все они вывели птенцов. Их дети очень быстро стали расти. Один только гусеночек долго не может.

Лис и гуси Пришел однажды лис на лужок, где паслось стадо славных жирных гусей, посмеялся и сказал: «Прихожу я словно званый гость, и.

Как гуси Рим спасли (древнеримская легенда) В 390-м году до P. X. дикие народы галлы напали на римлян. Римляне не могли с ними справиться, и которые.

Гуси с руси Бывало заблудил в лесу Иван Грозный. Ходил-ходил, дошел до избушечки. А тут жили старик и старуха. Старик на завалинке посиживает.

Почему чайки белые Птица думает: «В воздухе мне не прожить, в лесу не прожить, и на реке, выходит, тоже не прожить: я прятаться.

Сказки-несказки: Почему чайки белые Птица думает: «В воздухе мне не прожить, в лесу не прожить, и на реке, выходит, тоже не прожить: я прятаться.

Как журавли стали небесными оленями Было это давно, очень давно. И когда это было, не упомнишь. Собрались у Большого озера все болотные птицы. Собрались и.

О том, как по животным счет годам вести стали Рассказывают, будто в старину не знали, как по животным счет годам вести. Этому научил людей сам Юй-ди, Нефритовый владыка. Вот.

Стали грамотными! Давно ль Читали мы С трудом: «До-мик. Дом. Ми-ша мил. Ми-ша мал. Ми-ша дом сло-мал». Давно ль Мы звали маму.

Как три брата стали богатыми Были три брата, все трое холостые были. Жили они отдельно, имели свои дома. Сказал один из них: — Жениться будем.

Как дети стали звездами Пипири и его сестра Рехуа лежали на своих циновках в углу дома. Они были одни — мать и отец отправились.

Как собака и волк врагами стали У одного богатого крестьянина была очень скупая жена. Она тряслась над каждым грошом, собаку и ту кормить не велела. Собака.

Как чайки крачки стали жить вместе Как то ночью ехали мы заливом. Было тихо тихо, настолько тихо, что казалось: пискни комар на том берегу — и.

Как собака с кошкой враждовать стали Жил в старину бедный старик со своей слепой старухой. Детей у них не было, только собака да кошка. Дружно жили.

Как тигр и обезьяна стали заклятыми врагами Однажды Тигр встретился на узкой лесной тропинке со Слоном и сказал: — Прочь с дороги! Я царь леса! — Я.

Почему у зайца три губы Старый слепой тигр поймал зайца и хотел съесть. — Тебе быка нужно, а не меня, тощего!- сказал заяц.- Лучше возьми.

Почему у зайца короткий хвост Как-то раз решил лев раздать всем зверям хвосты. Приготовил он много разных хвостов, чтобы каждому хватило, развесил их на деревьях.

Почему лошадь дрожит, увидев верблюда В прежние времена лошадь, посмотрев на солнце, говорила: — О щедрое солнце, дающее всему живому жизнь! Меня называют одной из.

Курица на столбах Весной соседи подарили нам четыре гусиных яйца, и мы подложили их в гнездо нашей черной курицы, прозванной Пиковой Дамой. Прошли.

Почему рыбы молчат Но Выдра — ничего, не обиделась, только облизнулась. — Почему же это сразу — дура? — спрашивает. — Разве на.

Почему крокодил не ходит на охоту в лес (Гвинеи-Бисау) Это было в те далекие времена, когда камни были мягкие, как папайя, а Крокодил ходил в лес на охоту. Как-то.

Почему племена говорят на разных языках Было время, когда все племена говорили на одном языке. Даже чужие понимали друг друга, и никто не спотыкался на незнакомых.

Почему ворона заботится о кукушкиных яйцах Однажды какой-то озорной мальчишка выстрелил из рогатки в Сову комочком грязи, который и застрял у нее под хвостом. Так как.

Почему у перепела хвост короткий Поймала лиса в высокой траве перепела и говорит ему: — Миленький перепеленочек, рассмеши меня, тогда я тебя не съем! Обрадовался.

Почему у свиньи рыло вытянутое Пришла раз свинья к слону и спрашивает: — Скажи, что надо есть, чтобы стать таким огромным, как ты? — О.

Почему у осьминога нет костей В старину, в незапамятную старину, это было. Супруга Повелителя драконов понесла дитя в своем чреве. То и дело хотелось ей.

Почему деревья стоят на месте В те времена, когда жизнь на земле текла, как в сказке, когда волк дружил с ягненком, а на по­лях созревали.

Почему пахарь плясал? Однажды падишах со своими слугами отправился на прогулку. Выехал к пашне — видит — пахарь землю пашет. Пропашет с одного.

Почему собака враг кошки, а кошка — враг мыши Раньше все звери были друзьями. Собака, кошка, мышь, овца, ягуар, лиса, сумчатая крыса, петух — все жили вместе и никогда.

Почему Ананси ест мух, бабочек и комаров Однажды муха, бабочка и комар отправились вместе на охоту. В лесу им попался паук Ананси. — Мы тебя съедим! —.

Почему совы не видят солнечного света? Жил старик сова со, своей старухой, и был у них один единственный сын. Пришло время сына женить. Сказал тогда старик.

Почему совы не видят дневного света Жил старик-сова со своей старухой, и был у них единственный сын. Пришло время сыну жениться. Сказал тогда старик-сова своей старухе.

Почему гуси стали пестрыми

Это случилось очень давно, когда деды наших дедов были маленькими мальчиками, а бабушки наших бабушек — маленькими девочками. Прежде гуси были только белыми, и не было ни одного пёстрого гуся.
Появились пёстрые гуси после злодеяний одного человека по имени Котхоз-Кутуй (страшный, отвратительный Кутуй).
Котхоз-Кутуй похищал детей и продавал их за тридевять земель, за море-океан, страшным людоедам. Однажды он похитил девочку Халиму. Красивее Халимы никого не было, но она родилась несчастливой.
Похитил Халиму Котхоз-Кутуй, запер её в клеть, а сам ушёл похищать других детей. Когда уходил Котхоз-Кутуй, он клал у клети белые волшебные камни; эти камни стерегли клеть, и Котхоз-Кутуй, надеясь на них, спокойно уходил похищать других детей. Когда уходил Котхоз-Кутуй, он клал у клети белые волшебные камни; эти камни стерегли клеть, и Котхоз-Кутуй, надеясь на них, спокойно уходил похищать других детей.
Белые камни лежали спокойно. Если какому-либо ребёнку как-нибудь и удавалось выйти из клети, то камни всё это видели. Они кидались к маленькому беглецу или беглянке, приклеивались к их ногам и никуда не пускали пленника. Беглецы не могли ни кричать, ни бежать, ни шагу шагнуть.
Котхоз-Кутуй уходил на недели, а иногда и на месяцы.
Дети, запертые в клети, питались только зёрнами, подбирая их с пола, и пили воду из поставленной тут же кадки.
Халима сидит неделю, сидит другую. И никто не знает, где она. Плачет бедняжка, горюет. Похудела Халима, стала, как щепка. Пожелтели её румяные щёчки. Думает и никак не может придумать, как убежать из Котхоз-Кутуевой тюрьмы. Нет, не убежать отсюда бедной Халиме! Стены клети толстые, потолок высокий. Только под дверью есть узенькая щель, через которую проникает свет, но в эту щель может пролезть лишь маленький гусёнок.
Халима думает с тоской: «Эх, почему я не маленький гусёнок — пролезла бы я в эту щель!» Горько плачет Халима. И вдруг стала уменьшаться, становиться всё меньше и меньше и, наконец, стала не больше вылупившегося из яйца жёлтенького гусёнка. И тогда Халима превратилась в гусёнка: вместо ног у неё — лапки, а вместо рук — крылышки. Халима радостно помахала ещё не окрепшими коротенькими крылышками, заглянула в щель под дверью и вылезла из клети наружу.
Белые камни увидели маленького гусёнка, но ни один из них не знал, что это Халима. «Откуда этот гусёнок?»- удивились камни и стали смотреть за ним.
Дальше и дальше удаляется от клети гусёнок. Белые камни тоже превращаются в гусят и гонятся за гусёнком-Халимой.
Вот гусёнок-Халима добралась до реки. На берегу паслись гуси со своими выводками. Халима-гусёнок пристала к одной гусиной стае, но маленькие гусята из этой стаи начали клевать незнакомого гусёнка-Халиму. Халима не стала с ними драться и клевать их, а только старалась увертываться от них и убегать. Наконец она добежала до реки, кинулась в воду и поплыла от берега, а злые гусята остались на берегу у своей матери-гусыни.
Белые же камни-гусята потеряли Халиму из виду и вернулись к своему месту, обратившись опять в камни.
Но Халима не могла уже принять своего прежнего вида и навсегда осталась гусыней. Оперение на ней было не белое, а пёстрое. Те места на её теле, куда клевали её злые гусята, остались тёмными. Когда она сама стала гусыней-матерью, то и гусята у неё выросли пёстрыми.
С тех пор и развелись на свете пёстрые гуси.

[Примечения: Пересказ А. Платонова]

Американские сказки
Американские сказки
Английские сказки
Английские сказки
Арабские сказки
Арабские сказки
Африканские сказки
Африканские сказки
Белорусские сказки
Белорусские сказки
Бразильские сказки
Бразильские сказки
Еврейские сказки
Еврейские сказки
Индийские сказки
Индийские сказки
Испанские сказки
Испанские сказки
Итальянские сказки
Итальянские сказки
Китайские сказки
Китайские сказки
Корейские сказки
Корейские сказки
Немецкие сказки
Немецкие сказки
Русские сказки
Русские сказки
Турецкие сказки
Турецкие сказки
Украинские сказки
Украинские сказки
Французские сказки
Французские сказки
Цыганские сказки
Цыганские сказки
Японские сказки
Японские сказки

ПОЧЕМУ ГУСИ СТАЛИ ПЕСТРЫМИ

Это случилось очень давно, когда деды наших дедов были маленькими мальчиками, а бабушки наших бабушек — маленькими девочками. Прежде гуси были только белыми, и не было ни одного пестрого гуся.

Появились пестрые гуси после злодеяний одного человека по имени Котхоз-Ку- туй. [6] Котхоз-Кутуй похищал детей и продавал их за тридевять земель, за море-океан, страшным людоедам. Однажды он похитил девочку Халиму. Красивее Халимы никого не было, но она родилась несчастливой.

Похитил Халиму Котхоз-Кутуй, запер ее в клеть, а сам ушел похищать других детей. Когда уходил Котхоз-Кутуй, он клал у клети белые волшебные камни; эти камни стерегли клеть, и Котхоз-Кутуй, надеясь на них, спокойно уходил похищать других детей.

Белые камни лежали спокойно. Если какому-либо ребенку как-нибудь и удавалось выйти из клети, то камни все это видели. Они кидались к маленькому беглецу или беглянке, приклеивались к их ногам и никуда не пускали пленника. Беглецы не могли ни кричать, ни бежать, ни шагу шагнуть.

Котхоз-Кутуй уходил на недели, а иногда и на месяцы.

Дети, запертые в клети, питались только зернами, подбирая их с пола, и пили воду из поставленной тут же кадки.

Халима сидит неделю, сидит другую. И никто не знает, где она. Плачет бедняжка, горюет. Похудела Халима, стала, как щепка. Пожелтели ее румяные щечки. Думает и никак не может придумать, как убежать из Котхоз-Кутуевой тюрьмы. Нет, не убежать отсюда бедной Халиме! Стены клети толстые, потолок высокий. Только под дверью есть узенькая щель, через которую проникает свет, но в эту щель может пролезть лишь маленький гусенок.

Халима думает с тоской: «Эх, почему я не маленький гусенок — пролезла бы я в эту щель!» Горько плачет Халима. И вдруг стала уменьшаться, становиться все меньше и меньше и, наконец, стала не больше вылупившегося из яйца желтенького гусенка. И тогда Халима превратилась в гусенка: вместо ног у нее — лапки, а вместо рук — крылышки. Халима радостно помахала еще не окрепшими коротенькими крылышками, заглянула в щель под дверью и вылезла из клети наружу.

Белые камни увидели маленького гусенка, но ни один из них не знал, что это Халима. «Откуда этот гусенок?» — удивились камни и стали смотреть за ним.

Дальше и дальше удаляется от клети гусенок. Белые камни тоже превращаются в гусят и гонятся за гусенком-Халимой. Вот гусенок-Халима добралась до реки. На берегу паслись гуси со своими выводками. Халима-гусенок пристала к одной гусиной стае, но маленькие гусята из этой стаи начали клевать незнакомого гусенка-Халиму. Халима не стала с ними драться и клевать их, а только старалась увертываться от них и убегать. Наконец она добежала до реки, кинулась в воду и поплыла от берега, а злые гусята остались на берегу у своей матери-гусыни. Белые же камни-гусята потеряли Халиму из виду и вернулись к своему месту, обратившись опять в камни. Но Халима не могла уже принять своего прежнего вида и навсегда осталась гусыней. Оперение на ней было не белое, а пестрое. Те места на ее теле, куда клевали ее злые гусята, остались темными. Когда она сама стала гусыней-матерью, то и гусята у нее выросли пестрыми. С тех пор и развелись на свете пестрые гуси.

Один медведь, когда он стал очень старым и не мог уже охотиться на коров и быков, не мог лазить по высоким деревьям, чтобы красть оттуда мед у пчел, развел кур и стал кормиться ими. Но куры плохо разводились у него: не было у медведя курятника, и кур уносили хищные птицы. Чтобы избавиться от такой беды, медведь решил построить курятник.

Прослышала об этом лиса и пришла к медведю.

— Я ведь хорошо плотничаю и могу построить тебе курятник, какой ты хочешь, — сказала лиса.

Обрадовался медведь лисе-плотнику и поручил ей построить курятник. Лиса начала работу и скоро выстроила хороший курятник. Медведь осмотрел курятник и остался им доволен: стены крепкие, высокие, есть кормушки, поставлены насесты и даже устроены гнезда для кладки яиц.

За хорошую работу медведь щедро наградил лису, и та ушла. Но у медведя опять каждый день пропадали куры, хоть и хорош был курятник.

Тогда медведь нанял волка, чтобы тот сторожил кур. В первую же ночь волк поймал у курятника ту самую лису, которая построила курятник. Видно, она-то и таскала кур. Она устроила в курятнике тайную, незаметную лазейку, забиралась через нее в курятник и уносила кур.

— Какая ты неблагодарная! — сказал медведь лисе. — За это ты будешь наказана.

Приказал он волку привязать лису к большому дереву, а сам вырвал с корнем большую березу и одним ударом оглушил лису. Так состоялся суд медведя над лисой- плотником.

Это случилось очень давно, когда деды наших дедов были маленькими мальчиками, а бабушки наших бабушек — маленькими девочками. Прежде гуси были только белыми, и не было ни одного пестрого гуся.

Появились пестрые гуси после злодеяний одного человека по имени Котхоз-Ку- туй. [6]Котхоз-Кутуй похищал детей и продавал их за тридевять земель, за море-океан, страшным людоедам. Однажды он похитил девочку Халиму. Красивее Халимы никого не было, но она родилась несчастливой.

Похитил Халиму Котхоз-Кутуй, запер ее в клеть, а сам ушел похищать других детей. Когда уходил Котхоз-Кутуй, он клал у клети белые волшебные камни; эти камни стерегли клеть, и Котхоз-Кутуй, надеясь на них, спокойно уходил похищать других детей.

Белые камни лежали спокойно. Если какому-либо ребенку как-нибудь и удавалось выйти из клети, то камни все это видели. Они кидались к маленькому беглецу или беглянке, приклеивались к их ногам и никуда не пускали пленника. Беглецы не могли ни кричать, ни бежать, ни шагу шагнуть.

Котхоз-Кутуй уходил на недели, а иногда и на месяцы.

Дети, запертые в клети, питались только зернами, подбирая их с пола, и пили воду из поставленной тут же кадки.

Халима сидит неделю, сидит другую. И никто не знает, где она. Плачет бедняжка, горюет. Похудела Халима, стала, как щепка. Пожелтели ее румяные щечки. Думает и никак не может придумать, как убежать из Котхоз-Кутуевой тюрьмы. Нет, не убежать отсюда бедной Халиме! Стены клети толстые, потолок высокий. Только под дверью есть узенькая щель, через которую проникает свет, но в эту щель может пролезть лишь маленький гусенок.

Халима думает с тоской: «Эх, почему я не маленький гусенок — пролезла бы я в эту щель!» Горько плачет Халима. И вдруг стала уменьшаться, становиться все меньше и меньше и, наконец, стала не больше вылупившегося из яйца желтенького гусенка. И тогда Халима превратилась в гусенка: вместо ног у нее — лапки, а вместо рук — крылышки. Халима радостно помахала еще не окрепшими коротенькими крылышками, заглянула в щель под дверью и вылезла из клети наружу.

Белые камни увидели маленького гусенка, но ни один из них не знал, что это Халима. «Откуда этот гусенок?» — удивились камни и стали смотреть за ним.

Дальше и дальше удаляется от клети гусенок. Белые камни тоже превращаются в гусят и гонятся за гусенком-Халимой. Вот гусенок-Халима добралась до реки. На берегу паслись гуси со своими выводками. Халима-гусенок пристала к одной гусиной стае, но маленькие гусята из этой стаи начали клевать незнакомого гусенка-Халиму. Халима не стала с ними драться и клевать их, а только старалась увертываться от них и убегать. Наконец она добежала до реки, кинулась в воду и поплыла от берега, а злые гусята остались на берегу у своей матери-гусыни. Белые же камни-гусята потеряли Халиму из виду и вернулись к своему месту, обратившись опять в камни. Но Халима не могла уже принять своего прежнего вида и навсегда осталась гусыней. Оперение на ней было не белое, а пестрое. Те места на ее теле, куда клевали ее злые гусята, остались темными. Когда она сама стала гусыней-матерью, то и гусята у нее выросли пестрыми. С тех пор и развелись на свете пестрые гуси.

ЛИСА-ПЛОТНИК

Один медведь, когда он стал очень старым и не мог уже охотиться на коров и быков, не мог лазить по высоким деревьям, чтобы красть оттуда мед у пчел, развел кур и стал кормиться ими. Но куры плохо разводились у него: не было у медведя курятника, и кур уносили хищные птицы. Чтобы избавиться от такой беды, медведь решил построить курятник.

Прослышала об этом лиса и пришла к медведю.

— Я ведь хорошо плотничаю и могу построить тебе курятник, какой ты хочешь, — сказала лиса.

Обрадовался медведь лисе-плотнику и поручил ей построить курятник. Лиса начала работу и скоро выстроила хороший курятник. Медведь осмотрел курятник и остался им доволен: стены крепкие, высокие, есть кормушки, поставлены насесты и даже устроены гнезда для кладки яиц.

За хорошую работу медведь щедро наградил лису, и та ушла. Но у медведя опять каждый день пропадали куры, хоть и хорош был курятник.

Тогда медведь нанял волка, чтобы тот сторожил кур. В первую же ночь волк поймал у курятника ту самую лису, которая построила курятник. Видно, она-то и таскала кур. Она устроила в курятнике тайную, незаметную лазейку, забиралась через нее в курятник и уносила кур.

— Какая ты неблагодарная! — сказал медведь лисе. — За это ты будешь наказана.

Приказал он волку привязать лису к большому дереву, а сам вырвал с корнем большую березу и одним ударом оглушил лису. Так состоялся суд медведя над лисой- плотником.

ОЗОРНОЙ КОТ

Были когда-то старик со старухой, и был у них озорной черный кот. Старуха любила кота. Но вскоре она умерла. Старик и кот остались одни.

После смерти старухи некому было кормить кота: старик не любил его. И кот решил сам добывать себе пишу.

Стал кот забираться в погреба и клети соседей и поедать у них масло, сметану и выпивать молоко.

Однажды соседка поймала кота, когда тот пил у нее молоко. Схватила она кота и понесла его к старику:

— Вот, дедушка, твой кот! Что хочешь, то и делай с ним, но чтобы я больше его не видела! Ишь, повадился воровать у меня…

Выслушал старик соседку. Что и говорить: кот был вор, но убивать его старик пожалел. Сунул он кота в мешок и понес в лес.

Долго шел старик. Шел один день, шел другой. Наконец дошел старик до горы и выпустил кота из мешка.

— Много бед наделал ты, озорник, оставайся здесь. Живи, как хочешь, — сказал старик и пошел к себе домой.

Остался кот в лесу, оглянулся кругом и пошел вниз под гору. Днем скучно было коту в лесу, а когда настала ночь, он испугался. Шерсть у него поднялась дыбом. Замяукал он страшным голосом. Идет, озирается и мяучит, а у самого глаза так и горят зеленым светом. Повстречался коту заяц.

— Куда идешь, котик? — спрашивает заяц.

— Ммя-у, ммя-я-у! Иду, чтобы пожрать всех зверей в лесу! — ответил кот.

«Как бы меня не съел», — подумал в страхе заяц и поскакал от кота со всех ног.

Вскоре заяц повстречал лису.

— Что случилось, дружок? Чего ты так испугался? Куда бежишь, зайчик-красавчик? — спросила лиса.

— Вон там в лесу, по горе, ходит кот. Он говорит: «Сожру всех зверей в лесу». Я и убежал от него…

Услышала лиса такую страшную весть и тоже испугалась.

— Побежим вместе! — сказала лиса и побежала вместе с зайцем.

Долго бежали они. Повстречался им серый волк.

— Куда бежите, друзья? — спросил их волк.

— Вон там в лесу, по горе, ходит страшный кот, хочет сожрать всех зверей в лесу, — ответили заяц и лиса.

Волк тоже сильно испугался и побежал с ними. Долго бежали они втроем. Наконец повстречался им медведь.

— Куда идете, друзья, что случилось? Не охотник ли идет?

Те ответили, что идет страшный кот и пожирает в лесу всех зверей.

— А куда же вы бежите? — спросил медведь.

— А нам лишь бы от кота спастись, — ответили в один голос заяц, лиса и волк. — А куда бежим — и сами не знаем!

— Ну, тогда, и я с вами побегу! — заревел в страхе медведь.

Вчетвером бежали они долго-долго, наконец устали, выбились из сил и остановились отдохнуть под деревом.

— Не лучше ли, друзья, сварить мяса и пригласить кота в гости? — говорит медведь. Все согласились. Медведь ушел за мясом, волк — за водой, лиса — за дровами, а заяц пошел звать кота в гости.

Вскоре медведь приволок быка, волк принес воды, лиса натаскала дров, и они начали варить мясо. Мясо давно уже сварилось, а зайца с котом все нет и нет.

Всем зверям стало страшно.

— Видно, кот сожрал бедного зайца и идет теперь сюда, — решили они и стали прятаться кто куда.

Медведь залез на высокое дерево, волк вырыл яму в кустах, спрятался туда и прикрылся желтыми опавшими листьями, а лиса спряталась под кучу хвороста. А тем временем заяц нашел кота на том самом месте, где в первый раз увидел его. Дрожа от страха и не подходя близко к коту, заяц издали крикнул ему:

— Эй! Всесильный кот. — И больше заяц ничего не мог добавить от страха.

Услышал кот заячий крик, посмотрел на него своими зелеными глазами и побежал прямо к зайцу.

«Ух! Он бежит, чтобы съесть меня!» — подумал трусливый заяц и тут же упал замертво.

А кот побежал дальше. Вот кот услышал вкусный запах мяса и приблизился к тому месту, где медведь, волк и лиса варили мясо и ожидали гостя.

Кот подбежал к мясу и начал жадно есть. Но бык, принесенный медведем, был старый, и мясо было твердое и недоваренное. Кот ел и громко фыркал.

Испугалась лиса фырканья кота, захотела спрятаться еще лучше, завозилась и ущемила свой хвост в хворосте.

Услышал кот хруст в куче хвороста, подумал, что там мышь, и кинулся на хворост. А лиса испугалась, что страшный кот сейчас ее разорвет, выскочила из-под хвороста, оторвала прищемленный хвост, да так и убежала, спасаясь от страшного кота.

А кот и сам испугался лисы; он, как рысь, метнулся в кусты и вцепился там когтями как раз в голову и глаза волку.

— Ай, он меня хочет съесть! — взвыл волк от страха и боли и кинулся со всех ног вон из кустов.

Кот досмерти испугался волка и, как белка, бросился на дерево, на котором спрятался медведь.

Медведь увидел карабкающегося к нему кота и грохнулся от страха на землю.

А кот, который так сильно напугал диких зверей, сидит на дереве и сам еле дышит от испуга.

Медведь, волк и лиса убежали без памяти в разные стороны.

Наконец они разыскали в лесу друг друга и сели вместе отдыхать на дне глухого оврага.

— Ну, как вы — живы? — спрашивает медведь лису и волка.

— Жива-то я жива, да хвоста у меня нет — кот оторвал, — отвечает лиса.

— Я тоже остался цел, да вот чуть жив от когтей этого кота; он всю кожу на голове у меня изодрал, — сказал волк. — А ты как чувствуешь себя? — спросили волк и лиса у медведя.

— А я только поломал ребра, когда кот свалил меня с дерева, — ответил, охая, медведь.

МОЛОДОЙ ОХОТНИК

Жил-был один егет. Егет этот был искусным охотником. Вот однажды пошел он на охоту. Повстречался ему волк. Егет хотел убить его, но волк взмолился человечьим голосом: «Не убивай меня, егет! Когда-нибудь сослужу я тебе службу». Егет не стал убивать волка и пошел дальше.

Увидел охотник-егет беркута и хотел было его застрелить, но беркут тоже заговорил человечьим голосом: «Не убивай меня, я тебе пригожусь». Охотник-егет пошел дальше. Вот увидел он в воде золотую рыбку и хотел было поймать ее, но золотая рыбка также взмолилась человечьим голосом: «О егет, оставь меня! Везде, где бы ты ни был, я поспешу тебе на помощь». Егет не тронул рыбку и пошел дальше. Вот увидел он вдали избушку, из трубы которой шел дым. Егет пошел к этой избушке. Там жила злая-презлая старуха. Старуха встретила егета и стала расспрашивать его, откуда и куда он идет.

— Я дам тебе одну работу. В лесу кормятся три мои лошади. Ты поймай их и приведи сюда. Приведешь — выдам за тебя любую из трех дочерей, которую полюбишь, а не приведешь — съем тебя, — сказала старуха.

Охотник-егет пошел в лес, но лошади не давались ему в руки. Устал охотник, сел на камень и заплакал. Подошел к нему волк и спросил:

— Почему ты плачешь, егет?

— Как мне не плакать! — отвечал егет. — Старуха велела поймать трех ее лошадей, но я не могу поймать их. Теперь старуха съест меня.

— Не печалься, — сказал волк и мигом пригнал трех лошадей старухи к егету (а лошади эти как раз и были дочерьми старухи).

Егет привел лошадей к старухе.

— Зачем дались ему в руки? — закричала старуха на дочерей и опять пустила их в лес. — Если опять он начнет вас ловить, вы обернитесь птицами и поднимитесь в воздух, — сказала она дочерям.

Так оно и случилось: егет хотел было поймать их, но они обернулись птицами и поднялись в воздух. Горько заплакал охотник-егет. Но вот появился беркут и помог ему поймать птиц.

Старуха еще пуще рассердилась и сказала дочерям:

— Если он будет опять ловить вас, обернитесь рыбами и уплывите в глубь моря.

Старуха снова приказала егету поймать ее лошадей. Егет опять погнался за лошадьми и уже поймал было их, но они обернулись рыбами и уплыли в глубь моря. С горя егет сел на берег и заплакал. Вот подплывает к берегу золотая рыбка и говорит:

— Не печалься, егет, я помогу тебе… Три лошади этого егета превратились в рыб и уплыли в глубь моря. Разыщите их и приведите сюда! — приказала она рыбам.

Рыбы тут же отыскали их и привели к егету. Тогда старуха сказала ему:

— Вот три дочери, выбирай любую!

Егет выбрал младшую дочь.

Тогда младшая дочь и говорит егету:

— Мать наша очень злая: она превратит меня в рябую, горбатую девку, среднюю сестру сделает пожилой, а самую старшую представит красивой. Не ошибись в выборе!

Старуха, и правда, приказала ему выбирать любую из трех дочерей. Охотник- егет сказал:

— Ладно, мне вот эту рябую, горбатую!

Еще больше рассердилась старуха и сказала дочерям:

— О горе мне! Ничего вы не могли сделать! Да я сама справлюсь с этим егетом. Иди сейчас в сарай, — сказала она егету, — выведи оттуда лошадь и объезди ее.

Младшая дочь сказала егету:

— Она сама обернется лошадью. Ты прежде всего возьми железный сукмар; [7]как только войдешь в сарай, ударь ее им. Затем она захочет подняться с тобой в воздух, а ты ударь ее сукмаром по голове, тогда она ничего не сможет сделать.

Пошел охотник-егет в сарай, взял в руки железный сукмар.

Лошадь хотела лягнуть его ногой, но егет ударил ее сукмаром, вывел и сел верхом. Лошадь прыгнула почти до крыши избушки, а егет — ее сукмаром по голове. И лошадь опустилась на землю. Егет объездил ее и вновь привел в сарай.

Когда егет ушел, лошадь обернулась старухой и, незаметно пробравшись в избу, улеглась на печке, жалуясь, что у нее, мол, голова болит.

Пришлось ей выдать младшую дочь за егета. Говорят, и сейчас они живут-поживают и добро наживают.

СОДЕРЖАНИЕ

ОХОТНИК ЮЛДЫБАЙ 5

ЛЕНИВАЯ ДЕВОЧКА 6

ЖАДНЫЙ БОГАЧ И ЗИННЯТ-АГАЙ 7

МУДРЫЙ СТАРИК И ГЛУПЫЙ ЦАРЬ 13

БЛАГОДАРНЫЙ ЗАЯЦ 15

ПОЧЕМУ ГУСИ СТАЛИ ПЕСТРЫМИ 16

МОЛОДОЙ ОХОТНИК 20

© Башкирские народные сказки / Сост. А. Усманов. М.; Л.: Детгиз, 1947. 96 с. © «Im Werden Verlag». Некоммерческое электронное издание. 2005. Издание подготовил А. К. Булыгин

в пересказе Андрея Платонова

[1]По преданию, в старину в Башкирии водились дикие кони, которые паслись около больших озер. Об этих конях сохранилось много легенд.

[2]Абзалилово — название одного из районов Башкирии, который славится хорошими конями.

[3]Похлопыванье приятеля по спине — характерный обычай башкир.

[5]Дею — чудовище, злой дух.

[6]Котхоз-Кутуй — страшный, отвратительный Кутуй.

Читайте также: